НОВИНКА! «Новая Турция»: между Ататюрком и Эрдоганом»

Аналитика

Кавказский геополитический клуб представляет монографию востоковеда-тюрколога, директора Центра изучения новой Турции, автора международного аналитического проекта United World Int. (uwidata.com) Юрия Мавашева «Новая Турция»: между Ататюрком и Эрдоганом».

Некоторые материалы публиковались на сайтах Кавказского геополитического клуба и Фонда стратегической культуры, в «Известиях», «Эксперте», «Газете.ру», «Взгляде». Ряд материалов представляет собой доклады на международных и научно-практических конференциях в МГИМО, президентской академии РАНХиГС, Институте востоковедения РАН.

Кто придумал «Новую Турцию», и какой смысл вложен в эту концепцию? Удалось ли турецкому лидеру Реджепу Тайипу Эрдогану перелицевать наследие Ататюрка? Можно ли утверждать, что Турция стремится к Османской империи 2.0, и уместно ли всерьёз говорить о «неоосманизме»? Оставляет ли «Новая Турция» пространство для российско-турецкого диалога? В чём победы и просчёты Эрдогана и его правящей Партии справедливости и развития (АКР)? Стремится ли Анкара в Евросоюз или пойдет в БРИКС? Какую роль играет сейчас армия в этой стране? Что надо знать о попытке госпереворота в Турции 15 июля 2016 г.? Кто на самом деле покровительствует республике на международной арене?.. В книге даются подробные ответы на эти и многие другие вопросы.

Предлагаем ознакомиться с рецензией на монографию и с предисловием от автора.

Турция-2024: основополагающие процессы и тренды

Настоящая монография посвящена анализу турецкой внешней и внутренней политики в период правления Партии справедливости и развития (ПСР), основанной в начале XXI в. под лидерством Реджепа Тайипа Эрдогана и пришедшей к власти в 2002 г.

Автору удалось не только проанализировать все основополагающие тренды и процессы современной Турции, критически осмыслить программные документы и заявления функционеров правящей партии и Эрдогана. Юрий Мавашев открыл путь к пониманию мотивов, которыми руководствуются турецкие политические и государственные деятели, умело отделив пропаганду от реальной политики и наметив очертания будущего для российско-турецких отношений.

Во многом этому способствовал тот факт, что автор, с одной стороны, выпускник ведущего международного и российского центра по подготовке востоковедов и африканистов — ИСАА МГУ им. М.В. Ломоносова, а, с другой, обладает  солидным журналистским опытом, не исключая и медиаменеджемент. Прежде всего, речь идет о его аналитическом проекте United World Int., который в 2018 г. и далее прогремел, без преувеличения, на весь экспертно-журналистский мир. На материалы проекта без рекламы уже через год ссылались ведущие медиа стран-экспортеров нефти на Ближнем Востоке. Последнее было бы невозможным без глубокого знания и понимания не только Турции, но и региона в целом.

С оценками Юрий Мавашева хорошо знакомы аналитические и политические круги в России и за рубежом. Причем это касается и стран Ближнего Востока, и технологически передовых государств Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР).

Безусловно, сильная сторона монографии — обращение ее автора не только к турецким и российским, но и к источникам по Турции, опубликованным на других языках. Сопоставление информации на основе массы источников формирует у читателя цельную картину происходящего в современной Турции.

Амур Гаджиев - к.и.н., науч. сотрудник сектора Турции Института Востоковедения РАН, директор Центра изучения современной Турции

Современная Турция: совмещая несовместимое

         Приход к власти Партии справедливости и развития (АКР, AK Parti) в 2002 г. символически совпал с началом XXI века, хотя сам концепт «Новой Турции», которому посвящена монография, был сформулирован позднее, в 2010 г. Авторство концепта приписывали премьер-министру Реджепу Тайипу Эрдогану и главе МИД Турции Ахмету Давутоглу. Политики определяли его как перспективную стратегию развития Турецкой Республики до 2023 г.

Программные документы уточняли: «Новая Турция» будет экономически процветать, обладать сильным, уверенным голосом на международной арене. Вместе с тем в оппозиционных кругах «Новую Турцию» ассоциировали и  понимали, прежде всего, как авторитарный режим, неотъемлемой частью которого станет новая президентская республика после смены государственной формы правления страны с парламентской на президентскую. Более того, по мнению критиков «Новой Турции», в стране с закреплением президентской формы правления утвердится и тоталитарное государство, изолированное от международных игроков.

Так или иначе, политическая многозначность этого термина дает широкое поле для анализа и трактовок. Очевидно главное: в каком-то смысле современная Турция действительно умудрилась совместить в себе несовместимое - светское наследие Ататюрка и политический ислам по рецептам Эрдогана. В этом измерении, пожалуй, и состоит внешняя часть «новизны». При этом, оценивая политический вклад последнего,  следует сделать две существенные оговорки.

Во-первых, востоковеды весьма скептически относятся к термину «политический ислам». Дело в том, что ислам как вероучение охватывает все без исключения стороны жизни общества (верующих). Следовательно, политика и без того автоматически была, есть и будет в зоне влияния исламского вероучения и религии. Из этого следует, что употребление характеристики «политический» в отношении «ислама» представляется излишним. Корректнее было бы говорить об использовании теми или иными силами ислама в политике. Между тем в общественных науках, в дискурсе и в медиа этот термин в общем уже прижился. Только этими соображениями и продиктовано использование в монографии вышеуказанного термина.

Во-вторых, называть сегодняшний международный и внутренний курс Турции классически исламистским или даже «неоосманистским» неуместно. Нынешний курс, скорее, напоминает своеобразный  державно-исламистко-националистический или державно-консервативно-националистический гибрид и вытекающий из него консенсус.

Важно подчеркнуть, что и сторонники, и оппоненты действующих властей к 2024 г. руководствуются/исходят в своем целеполагании из одной и той же предпосылки – тренд/запрос на суверенный консерватизм.  Тем временем именно Партия справедливости и развития и ее почти бессменный (с 2014 по 2018 гг. её формально возглавляли премьеры Давутоглу и Йылдырым) лидер Эрдоган первыми сумели если не сформулировать, то уж точно оформить и воплотить в реальность многие элементы этого общественного запроса. Неслучайно даже главный критик правящей партии и системы - Народно-республиканская партия (она же «Партия Ататюрка») - теперь публично выступает за ношение хиджаба, одним из элементов которого является платок, а ее лидер Озгюр Озель не возражает против надписей на арабском языке в общественных местах. Хотя еще каких-то 20 лет назад такая толерантность к исламу и его атрибутам была немыслима для кемалистов или сторонников Народно-республиканской партии.

Симптоматично и далеко не случайно, что отмеченные политические трансформации в турецком обществе наблюдаются по мере роста урбанизации, а также появления нового городского населения, которое еще вчера практически не было знакомо с тем, что мы знаем и рассматриваем в XXI веке как «блага цивилизации». Последняя «III волна урбанизации» в Турции была зафиксирована относительно недавно  - в 1985-1997 гг. Именно ее турки окрестили в своих исследовательских работах как «аномальную и драматичную», поскольку городская инфраструктура была абсолютно не готова к наплыву миллионов людей, вынужденных жить за пределами городской черты в ночлежках «геджеконду».  Как раз эти «обделенные», а часто и буквально обездоленные граждане и составили целевую аудиторию, ядерный электорат Партии справедливости и развития Эрдогана.
Правда, уже в 2019 г. те, кто еще вчера голосовали за действующие власти, начали отказывать им в лояльности на местных выборах. Отсюда и рост популярности оппозиционных политиков Экрема Имамоглу, Мансура Яваша, Озгюра Озеля, Али Бабаджана, Ахмета Давутоглу, Фатиха Эрбакана и других. Ирония политической судьбы в том, что граждане, которых облагодетельствовали партия и Эрдоган, быстро «привыкли к хорошей жизни». Поэтому ухудшение ее условий с гиперинфляцией психологически больнее всего восприняли именно они, сделав выводы не в пользу действующих властей.

В монографии подробно рассматриваются трагические события 15 июля 2016 г., которые, несомненно, стали поворотными в истории «Новой Турции». Без них Турция едва ли перешла бы от парламентской к президентской форме правления уже в 2018 г. Употребление терминов «попытка переворота», «попытка госпереворота» или «путч» нисколько не подразумевает солидаризации автора с официально принятой трактовкой. Гораздо более обоснованной автору представляется версия, согласно которой 15 июля 2016 г. имела место тщательно спланированная провокация турецких спецслужб по указанию президента Эрдогана. Среди главных причин следует обозначить форсирование перехода к президентской форме правления, а также устранение известных и вообще всех потенциально возможных оппонентов, в том числе в военной среде.

Скептически относится автор и к термину «ФЕТО» (тур. FETÖ) - «Террористическая организация Фетхуллаха Гюлена». В действительности указанной организации в «политической природе» нет. Речь идет не более чем о плоде воображения президента Эрдогана и соответствующем медиа- и пропагандистском штампе. Что же касается богослова Фетхуллаха Гюлена, которому власти вменяют лидерство в т.н. «ФЕТО», а также приписывают организацию попытки госпереворота, то на данный момент убедительных аргументов и доказательств в пользу этой версии Анкара не представила ни своей, ни международной общественности.

Кроме того, представляется целесообразным акцентировать внимание читателей на том, что употребление термина «коллективный Запад» носит сугубо условный характер. Это не научный, но распространенный в СМИ термин.

Юрий Мавашев

Материалы монографии будут полезны востоковедам, тюркологам, африканистам, политологам, международникам, журналистам, а также широкой общественности.

ЗДЕСЬ можно ознакомиться с СОДЕРЖАНИЕМ книги.

Приобрести книгу (как и другие выпуски книжной серии Кавказского геополитического клуба) можно на «Озоне» и Яндекс.Маркете, а также на Авито.