Вячеслав Игрунов: «Украина загнала себя в тупик»

Национальный интерес

О проблемах становления российской нации, ошибках российских чиновников на украинском направлении и перспективах разрешения конфликта рассказывает Кавказскому геополитическому клубу директор Международного Института гуманитарно-политических исследований Вячеслав Игрунов. По его собственным словам, «инакомыслящий и диссидент в прошлом. Как и сейчас».

- Актуальна ли для российского общественно-политического и духовного поля тема единства русского народа, «украинский вопрос» в целом? Почему?

- Формула Ренана «нация – это ежедневный референдум» мне кажется чрезвычайно удачной. Редкая нация долго пребывает в застывшем состоянии. Каждая существенная проблема заново ставит вопрос о ее конфигурации, ее смысле и притязаниях. Серьезные вызовы могут даже потребовать ответ на вопрос «быть или не быть?» Что, например, мы наблюдаем на современной Украине.

Русские, на мой взгляд, сегодня пребывают в поисках идентичности. Это естественное следствие долгой истории. Быть русским – что это? До революции 1917 года все просто: русский – подданный российского императора. Русский ли Безбородко? Безусловно! А Багратион? Конечно! Пестель? Лорис-Меликов? Витте? – кто усомнится? Чтобы быть русским, не обязательно родиться великороссом. Русский – понятие в это время отнюдь не этническое, а национальное.

Устройство СССР радикально изменило ситуацию. Будь новое государство названо «Российский Союз Советских Социалистических Республик», с национальной идентичностью вряд ли случились бы драматические перемены, даже при создании республик по этническому признаку. Не мешало же Западу учреждение союзных республик в течение всей советской эпохи именовать граждан СССР русскими. Даже сейчас в Испании или Чехии «русской мафией» называют криминальные объединения чеченцев или грузин.

Но стремление к всемирности (может быть только одно социалистическое государство на Земле!), другой стороной предполагавшее равноправие народов, привело к отказу от прежней национальной идентичности. Вместо «русских» появилась «новая историческая общность – советский народ».  Если до революции можно было быть одновременно русским и евреем, русским и латышом, то теперь точно так же не противоречили друг другу понятия советский и украинец, советский и грузин. А слово «русский» превратилось в этноним, более или менее совместившись с «великороссом». При этом этническая идентичность предполагалась исторически устаревшей, и если не отмирающей, то второстепенной по отношению к социалистическому интернациональному единству. «Ну и что, что ты украинец, а я русский? Оба мы советские люди».

Но Советский Союз пал. И с ним порвались многие символические узы, связывавшие народы в единое целое. Второстепенные отличия стали смыслообразующими. Вчера мы были братьями, а сегодня кто? Соседи? Чужие? Враги? То есть, Черненки, Иваненки, Кириенки – русские? Почему нет? А Турчиновы, Соболевы, Гришины – они кто? Украинские националисты? Не русские? Враги? Москаляку на гиляку!  Как это? Отношения с Украиной, с украинцами, чьи предки стали идеологами и строителями Российской империи,  с самым близким народом, поставили перед русскими вопрос – мы кто? Где границы русского? Как устроен русский народ?  И если украинско-русское единство, которое мы полагали тысячелетним, так легко разрушилось на глазах одного поколения, то не случится ли то же самое с русско-татарским симбиозом? И не окажется ли, что Федоровы, Васильевы, Мордвиновы, Поповы, Соловьевы, которые такие же, как мы, которые одни из нас, как Сикорские, Вернадские, Сабуровы, вовсе не русские, а чуваши, марийцы, удмурты, мордвины… И между нами тоже воцарится рознь?

Русский человек не только не готов ответить на эти вопросы. Он не готов их артикулировать – настолько болезненно непереносимы они. Русский человек - и народ-богоносец, народ-мессия, и всемирная душа одновременно. «Нам внятно все – и острый галльский смысл, и сумрачный германский гений». Русский отделен, самобытен, уникален – у него свой путь в будущее, своя вера, своя цивилизация. И одновременно всеобщ – Третий Рим, всемирный союз народов – пролетарии всех стран, соединяйтесь! И вдруг – единоверцы, вчерашние советские люди, плоть от плоти нашего особого, вечного единства, говорят нам в лицо: никогда мы не будем братьями! Этот шок посильнее распада СССР!

Кто мы? – вот самый болезненный и самый насущный вопрос для русских (этноса? нации? новой исторической общности?) И где наше место в мире? Как соотносятся Россия-государство и Россия-цивилизация? Почему «спор славян между собою, домашний старый спор» берутся решать те, кто утверждает, что у России нет интересов за пределами ее границ! Те, кто говорит: Россия должна забыть, что была империей. Те, кто готов принять только Россию манкуртов? Откуда у них право указывать России место в дворницкой? «Зачем анафемой грозите вы России? Нам, чьей кровью искупили  Европы вольность, честь и мир?» Ответ на эти вопросы – это основание для обретения своего «я» своего чувства достоинства, своего права быть самим собой. Народу с великой историей нелегко переосмыслить себя, но и нет ничего более жгучего и необходимого для него.

- Какое влияние оказывают эти вопросы на российскую государственность на современном этапе?

- Я думаю, оценки давать рано. Мы видим какие-то внешние признаки глубинных процессов, расшифровать которые современникам не просто. Я готов порассуждать о том, что вижу, а уж насколько это окажется ответом на Ваш вопрос, судить не берусь.

Прежде всего, очевидно, что российско-украинское противостояние привело к необычайной консолидации населения России. Нечто подобное можно наблюдать и на Украине. Там, неожиданно, формирование этнической нации запнулось, допустив элементы гражданской консолидации наряду с глубоким расколом в обществе. Я не уверен, что украинская этнократия сделает верные выводы из гражданской войны, и этот процесс не пойдет вспять, к этноязыковой конфронтации и строительству этнического государства с неизбежными для этого пути эксцессами и дальнейшей маргинализацией страны. Да и нет на Украине ни одной общественной силы, ни одной политической фигуры, способной взнуздать процесс консолидации и направить его на ниву государственного строительства.

В отличие от Украины, в России есть центр кристаллизации, есть достаточно талантливый лидер, чтобы не упустить шанс для возрождения эффективной государственности. Но я также пока не уверен, что сплочение вокруг Путина – это необратимый шаг в формировании российской гражданской нации. В чем я уверен -  мандат  доверия Путину, который можно обнаружить и в результатах соцопросов, и в голосовании на выборах, отменяют дискредитированную российскую государственность образца 1993 года. Эта государственность сегодня мертва. На мой взгляд, конституционная реформа становится неизбежной, и именно она станет главной задачей следующего президентства Путина.

- Каковы основные ошибки, допущенные официальной Москвой в российско-украинских отношениях за последние двадцать лет? Что стало фатальным, приведя к трагедии Новороссии-ЛДНР? Можно ли было избежать такого развития событий?

- Ошибок не счесть. И начались они отнюдь не вчера. Ключевой ошибкой стал «беловежский бракоразводный процесс». Даже если в ослабленном Советском Союзе российские руководители готовы были использовать роспуск СССР для борьбы за власть с Горбачевым, как это случилось на самом деле, необходимо было оговорить временной срок перехода к новой государственности, закрепить в договорном порядке механизмы разделения, обеспечения прав граждан и гарантии выполнения обязательств всеми сторонами. Ничего этого не было предусмотрено. Более того, Украина едва ли не на другой день начала нарушать даже те куцые договоренности, которые были зафиксированы на бумаге, и убогая и алчная кремлевская элита употребила свои возможности не для предотвращения бесчинного отступничества, а для его обеспечения. Эту безграмотную элиту с местечковым горизонтом манила только власть, только собственность, только частные интересы волновали ее. Ельцинский период российско-украинских отношений предопределил фантастически трудный путь для того, кто захотел бы вернуть Украину в круг если не союзников, то стратегических партнеров России.

Такая попытка была предпринята в начале тысячелетия, но проблемы оказались столь глубоки, что российская власть, еще не выросшая из меркантильно-провинциального менталитета предыдущей эпохи, не сумев удовлетворить свои амбиции -  сразу, все, здесь и сейчас! – отвернулась от Украины, предоставив ей выпить всю чашу горечи разрыва. Недооценка Украины как фактора внутреннего самоопределения и международного позиционирования России, восприятие Украины как чужого государства, которым можно рискнуть или даже пожертвовать, оказалось фатальным просчетом первой путинской администрации. Все, что случилось дальше, оказалось предопределено.

Конечно, можно поговорить о частных ошибках. Таких, как неготовность к равноправной кооперации в экономике, да и вообще непонимание того факта, что украинцы не согласятся на второстепенные роли, что здесь надо действовать так, как некогда Англия поступала с Шотландией. Таких, как экономия на внешней политике, кадровые провалы при комплектации структур, действующих на Украине, включая посольства, как отказ от наращивания мягкой силы, отказ от поддержки гражданской дипломатии, культурных взаимосвязей. Перечисление ошибок, даже без детализации, может занять не одну страницу. И это перечисление в интервью не имеет особого смысла – все промахи есть следствия главной беды: утраты Россией стратегического видения.

Можно ли было идти другим путем? Можно ли было удержать Украину в орбите России, тем самым избавив ее от деградации и гражданской войны? Да, можно было бы.  Легко. При выполнении нескольких условий. Прежде всего, Россия должна была обладать государственно мыслящей национальной элитой. Остальные пункты можно опустить. Ибо названное условие – условие sine qua non, и оно не могло быть выполнено.

- Как изменилась (если, конечно, это произошло) роль государственных и окологосударственных структур РФ, отвечающих за российско-украинские отношения, с 2013 г.? Осознало ли их руководство прежние, в том числе кадровые и аналитические, ошибки?

- Изменения есть. Главное из них – обретение опыта высшими руководителями страны. Они успешно, иногда блестяще, решают тактические задачи. Могу предположить, что в Кремле вызревает и стратегическое видение проблем. Но, уверен, это созревание трагически медлительно. Процессы, происходящие в мире и увеличивающие число и силу вызовов, требующие немедленного ответа, могут оказаться сокрушительными для нашей страны в среднесрочной перспективе. И, конечно, одна из основных ошибок осталась на месте: власть рассчитывает в своих действиях исключительно на бюрократический аппарат. Хороший бюрократический аппарат - чрезвычайно большая ценность. В условиях рутинного функционирования ему цены нет. Но в условиях постоянной смены вызовов и множащихся угроз бюрократия бессильна. Государство должно опираться на творческие возможности и на энтузиазм своих граждан. А для этого нужно доверие между гражданскими структурами и властью. Я не вижу, чтобы в этом направлении предпринимались реальные шаги. Скорее, напротив, наблюдаю рост отчуждения.

- Как можно охарактеризовать нынешнюю политику РФ в отношении Украины? В каком направлении она должна развиваться?

- У китайцев есть такая стратагема: с противоположного берега наблюдать за пожаром. Пусть в стане врага назревает разлад и неотступно растет смута. Нужно держаться от этого вдалеке и ждать, когда наступит крах. Взаимные распри и взгляды, полные ненависти, - верный знак того, что враг сам себя погубит.

Украина загнала себя в тупик. У нее нет сил сломить Донбасс. Но и нет сил отказаться от ориентации на полную и бескомпромиссную победу. Россия последовательно выдвигает логически обоснованные требования, которые покровители Украины не могут игнорировать. Каждый раз Россия помогает Украине оказаться в дурацком положении, что приводит инициаторов минского процесса к раздражению Украиной. Обе стороны ждут изменения международного климата в надежде, что соперник рухнет под валом собственных проблем. Похоже, что Украина сильно просчиталась. На Украине нарастает социальная напряженность, в то время как восстановление экономики идет туго. Россия понемногу покрывает ущерб от разрыва отношений с Украиной и терпеливо ждет отмены санкций. Время на ее стороне. Если отвлечься от других проблем, главный расчет на то, что внутренняя смута обрушит украинское государство, и созревший плод сам упадет в руки победителя.

При сложившихся обстоятельствах и наличном инструментарии, похоже, у России иного осмысленного выбора нет. Чтобы разыгрывать позитивный сценарий, необходима добрая воля или хотя бы разумный прагматический подход другой стороны. На Украине элиты в куда более плачевном состоянии, чем в России, и рассчитывать на движение в благоприятном направлении немыслимо. Но значит ли, что следует ограничиться только сценарием выжидания? Если даже расчет не ошибочен, даже если стратегия достигнет цели, Россия в качестве приза получит на территории Украины точно не то, что ей нужно для качественного скачка в соревновании систем. Победа может оказаться пирровой. Да и не факт, что она будет достигнута. 

Конечно, мало что можно изменить в положении, сложившемся сегодня. Но есть задача, которую необходимо решать каждый день: создание пророссийски настроенной контрэлиты. Да хотя бы просто рациональной и национально ориентированной украинской элиты. Лучше с умным потерять, чем с дураком найти. И здесь точно невозможно действовать бюрократическим путем. Какими бы не оказались последствия украино-российского противостояния, каким бы образом не разрешился на Украине гражданский конфликт, Россия должна иметь в этой стране разумного партнера. На большее мы не можем надеяться.

Беседовала Яна Амелина, секретарь-координатор Кавказского геополитического клуба