Русский вопрос в чеченской транскрипции

Общество

25 лет исполнилось политическому решению руководства России о начале ввода войск в мятежную Чечню, положившего начало пусть и локальной, но гражданской войне - одной из самых печальных страниц современной истории России. Спустя еще столько же лет, а может быть, раньше, событие попадёт в учебники истории и ляжет ещё одним камнем в фундамент российской государственности. Каким он будет: камнем основания или камнем преткновения?

Оправданные заблуждения

Не буду напоминать и описывать отлично задокументированные подробности тех тревожных дней, но поделюсь своими рассуждениями и отчасти воспоминаниями, как участника событий. Лично у меня, тогда молодого капитана, проходившего службу в одном из отрядов специального назначения ВВ МВД России, начало операции на фоне поступающих из телевизора и газет сообщений не вызывало протеста.

Так, на мой взгляд, и должно быть у людей военных, тем более что в мои должностные обязанности входило морально-психологическое и культурно-досуговое обеспечение личного состава, что я, признаюсь, умел делать профессионально и со вкусом. По странному совпадению решение о вводе войск практически совпало с днем Конституции, принятой буквально накануне. Тогда этому никто не придавал значения, хотя официально целью операции, названной кем-то грубовато, но точно - «Лом», ставилось «восстановление конституционного порядка и разоружение незаконных вооруженных формирований (НВФ) на территории Чеченской Республики», объявившей в одностороннем порядке о своей независимости.

Не видя в глаза этой самой Конституции, упор мы делали на вторую часть задачи: разоружение НВФ. Это было куда понятнее и ближе для офицеров и бойцов сформированного накануне (словно специально) для этого нашего славного отряда. Впрочем, славу надо было еще добыть. Где? Конечно, в бою с супостатами! И мы все, наверное, жаждали победных лавров и героических подвигов, принесённых на алтарь единого и неделимого Отечества и отряда.

Мной эта операция воспринималась, прежде всего, как защита русского населения Чечни, которое сильно страдало от сепаратистов и с нетерпением ждало воинов-освободителей. Символ доблестного русского солдата победного мая 1945-го, освободившего из плена и рабства народы мира и Европы, накладывал сильный отпечаток на восприятие действительности и являлся его отражением или, точнее, проекцией в настоящее. Косвенным подтверждением этому служили и рассказы моих сослуживцев, уже побывавших в командировках. Они рассказывали, что в ходе бомбёжек и уличных боёв в Грозном больше других страдали, конечно, русские.

Моя первая встреча с этим самым ждущим меня русским жителем Чечни произошла именно там, в Грозном, в мае 1995-го, где я увидел просящего милостыню славянской внешности мужика без ноги, на костыле. Помню, как соскочил с брони БТР и протянул ему мятую купюру. Тот с благодарностью принял. Признаюсь, что моему примеру никто не последовал. Что ж, у каждого было своё понимание и видения образа воина-освободителя!

Позже были и другие встречи с русскими жителями мятежной республики, не всегда приятные, но всё чаще расходящиеся со стереотипом - с надеждой в глазах ждущих своих воинов-освободителей. Пройдя тяжёлым катком по судьбам и жизням живущих там людей, война за «восстановление конституционного порядка» обернулась для них не только грандиозным беспорядком и беспределом, но и потерей имущества, дома, чести, достоинства, наконец, жизни.

Я понял, что если и ждали нас соплеменники, то гораздо раньше и не на танках и штурмовиках, а скорее в виде высадившегося им на головы десанта – прообраза крымских «вежливых людей». Увы, тогда, в 1994-м, на них мы явно не тянули – война диктовала свои правила и вносила жёсткие и жестокие коррективы.

Спустя четверть века я, однако, не сомневаюсь, что истинной и наиболее оправданной целью той операции должно было быть обеспечение безопасности коренного и в первую очередь русского и казачьего населения. А не восстановление абстрактного «конституционного порядка» (который едва ли наведен в самой стране спустя 25 лет) путем «разоружения незаконных формирований», которые, как показали события, превращались в законные лёгким росчерком пера. Для свалившейся на головы россиян за три года до этого независимости от братских республик это было бы вполне свежо, актуально и, безусловно, нашло бы большее понимания у 80% населения по- прежнему великой страны. Но этого по разным причинам не произошло.

Обжалованию подлежит

Всё чаще задумываюсь: может, эта война была своего рода проверкой, устроенной Всевышним - понимаем ли мы главные задачи государствообразующего народа, готовы ли подтвердить на очередном вираже истории право называться великим русским народом, с которого младшие братья – соседи всегда брали пример? Ведь только в таком соотношении сил и средств возможно существование многонациональной России – семьи народов, где не должно быть ни безотцовщины, ни беспризорности, ни произвола.

Лучше всего такому раскладу отвечала, конечно, православная монархия во главе с Белым царем, которого в подавляющем большинстве признали в конце концов все народы, в т.ч. на Кавказе. После изнурительной и продолжительной войны, ведущейся Россией в этом важном регионе, Кавказ покорился русским прежде всего именно на этих условиях.

Что и подтвердили позднейшие события русско-турецкой, русско-японской и особенно Первой Мировой войны, когда в ряды русской армии на добровольной основе массово вступали представители не только местной элиты – князья и беки, но и простые горцы, свободные люди, желавшие (как и мы когда-то) послужить России, добыв себе славу в бою!

О доблести и героизме туземной Дикой дивизии, воевавшей в составе войск  Юго-Западного фронта, ходили легенды, а служить в ней за честь считали лучшие представители не только горских князей, но и знатных фамилий России. Командовал ей брат Государя Великий князь Михаил Александрович, что вызывало особый восторг у джигитов, ценящих такое доверие.

Дикая дивизия была едва ли не единственным боеспособным соединением, сохранившим верность Государю и присяге, которое было готовым войти в мятежный Петроград, чтоб подавить февральский бунт. Спаянный войной, традициями и кровными узами коллектив не поддавался примитивной агитации, на которую легко повелись русские мужики в солдатских шинелях, бросившие фронт ради эфемерных свобод и земли. Быть может, отсюда надо делать отсчёт череды наших неудач в выстраивании межнациональных отношений, основанных на принципах отступления от веры, традиций и постоянных уступок «младшим братьям», что и привело нас в конечном итоге к развалу СССР.

А что сегодня? Мое мнение трудно назвать оптимистическим, но оно по крайней мере честное. Россия находится в очень тревожной ситуации и причина, прежде всего, не экономическая или политическая, а демографическая и духовно-нравственная. Они связаны между собой органически, поскольку нежелание жить, которое упорно демонстрирует русский народ, занимая первые места по количеству абортов, суицидам, разводам и малой рождаемости, вызвано прежде всего упадком духа, безверием и отсутствием видения исторических перспектив дальше своего носа - планов на ближайший отпуск…  

Последний шанс?

Мы ещё смогли выстоять, несмотря на предательство нас в первой чеченской кампании, окончившейся Хасавюртовским позором. Тогда в результате неудачной для наших войск операции по фактическому захвату Грозного боевиками в августе 1996 (в которой мне довелось участвовать) и честолюбия политиков мы покидали Чечню под злорадное улюлюкание толпы: «Русские, убирайтесь!».

Казалось, что «русский вопрос» в Чечне окончательно решен. Мы уходили, затаив обиду на предателей, но веря и надеясь, что ещё поквитаемся, о чём говорили надписи на бортах бронетехники: «Пусть она неправа, но это наша Родина» и «Духи – говнюки, мы еще вернемся!».

И мы ещё раз нашли силы вернуться сюда спустя 4 года вместе с новым главкомом и президентом Владимиром Путиным, пообещавшим «замочить всех бандитов в сортирах». Что, в общем-то и произошло, благодаря мощной поддержке народа, поверившего новому человеку во главе уставшей от 90-х России. Но Путин – неглупый человек - сразу понял, что поддержка поддержкой, но без самих кавказцев Кавказ не усмирить. И Кавказ тоже поверил ему, пошел за ним.

Политически верный ход, сохранивший жизни еще многим сотням и тысячам русских солдат, офицеров и милиционеров. Но за него пришлось заплатить немалую цену, в т.ч. фактически признав особые права Чечни, хотя и в составе России. Для закрепления статус-кво в Москве появилась улица Героя России Ахмата Кадырова, а в Грозном - проспект имени В.В.Путина и улица 84-х Псковских десантников. 

Я вижу в этом больше, чем обмен любезностями. Глава Чечни Рамзан Кадыров дал понять, что уважает людей сильных и мужественных. Сегодня, наверное, мало кто помнит подвиг десантников 6-й роты, проявивших настоящий русский характер и чудеса героизма, встав на пути превосходящего противника, которые не посрамили чести и знамён русского воина!

К такому подвигу следует приравнять и добровольную жертву рядового Евгения Родионова, казненного бандитами в плену за отказ снять свой нательный крест. На прямой вопрос Кадырову об этом поступке 20-летнего солдата тот ответил: «Мое мнение о гибели солдата Родионова, которого убили бандиты, требуя изменить своей вере, – это геройский поступок одного человека и подлая мерзость тех, кто его убил».

В одном ряду с солдатом Евгением Родионовым стоит и настоятель Храма Михаила Архангела в Грозном Анатолий Чистоусов, не бросивший свой приход в самые трудные минуты войны, оставшийся со своими немногочисленными прихожанами, укрепляя и поддерживая в них веру. Он был похищен и убит бандитами, не предав своего высокого звания и Веры. Вместе с ним был казнён и неугодный бандитам имам.  

Когда вопиют камни

Именно такие примеры подлинного русского духа дают нам право считать, что мы не уступили в двух военных конфликтах не менее сильному, в т.ч. духовно, противнику. И вселяют надежду, что русский вопрос еще не решён окончательно. А чего от нас ждут наши соседи и братья, спустя 25 лет можно узнать из выступления министра печати Чеченской Республики Джамбулата Умарова на расширенном заседании Бюро Президиума Всемирного Русского Народного Собора, прошедшем 6 декабря 2019 года.

Собиралось оно по поводу очередной атаки окопавшихся с 90-х годов во власти либералов на наши традиции и ценности в т.ч. семейные. И вот что сказал представитель чеченского народа: «Русские, православные братья, что вы творите с собой? Куда вы дели то громадное наследие, то духовное богатство, по каким дорогам и тропам вы растеряли его? В то время как мы, благодаря свету и надежности этого богатства, шли за вами и идем сегодня – под великим знаменем огромной многонациональной державы. Мы любили и любим вас за то, что вы любите Бога. А раз вы любите Бога, значит, вы любите семью и своих чад. Как можно без вселенского возмущения воспринимать все, что идет «оттуда»? Это всегда воспринималось нами в штыки. Помните эти униатские законы, которые еще в XIV - XVI веках насаждали католики?

Мы любили вас за то, что вы боролись за своего Бога, проливали реки крови, чтобы ваши кресты сияли над великой Россией. Мы считали и продолжаем считать вас великим верующим народом, а не просто государствообразующей нацией. Я унесу отсюда два чувства – боли и надежды. Надежды, потому что, смотря на ваши лица, на то, как вы аплодируете своим ораторам, я вижу, что есть еще надежда на Руси, что мы еще будем гордо вставать на пьедесталы почета – на любых аренах: спортивных, культурных, политических. Каждый из нас за своей спиной будет чувствовать братское дыхание нашего родного русского брата, мы будем считать себя частью этой матрицы, этого великого духовного пространства.

Неужели вы так быстро забыли заветы своих старцев, своих подвижников, которые объединяли страну? Неужели мало было крови, которой была окроплена эта великая земля, чтобы какой-то вельзевул своими законами, своей лживостью и коварством, красноречием ввел сюда античеловеческие, антисемейные, антитрадиционные, антирелигиозные, богоборческие законы, которые сегодня вы совершенно спокойно читаете и декламируйте. Как будто все совершенно нормально, как будто мы с вами говорим о том, сколько мяса положено есть человеку, который придерживается диеты. Это государствообразующий, архиважный вопрос: если мы допустим в свои сердца этого дьявола, который буквально рвет нас на части – мы с вами погибнем.

Они говорят, что у нас в подвалах мучаются представители нетрадиционной ориентации, говорят, что мы – ретрограды, средневековые инквизиторы, а мы говорим: «Руки прочь от Чечни и России, руки прочь от русских и чеченских братьев!» Но мы хотим чувствовать это дыхание, мы своим детям рассказываем о ваших великих старцах, священниках, о ваших великих воинах, писателях, поэтах, философах, которые все воспевали семью, великую русскую женщину.     

Неужели вы так быстро растеряли эти жемчужины на пути к так называемому прогрессу? Я очень надеюсь, что это не так, потому что мусульмане мира и России смотрят на вас, как на настоящих мужчин, способных жениться, уважать своих жен и детей, содержать свои семьи и защищать свою страну. Исламский мир в этом страшном противостоянии с либеральным сатаной единственным своим союзником видит Православие, а значит – вас, дорогие мои русские братья. Я очень надеюсь, что мои слова дойдут до сердца каждого из вас».

Что после этого можно добавить к словам человека, ясно давшего нам понять, чего ждут от нас наши соседи и братья? Это фактически последнее предупреждение о иссякающем к нам, русским, кредите доверия, за которым начнётся новый виток противостояний. Что мы тогда будем защищать и спасать? Какие ценности и смыслы? Конституцию, доверие к которой, как показывают опросы, предельно низко, или нечто большое – то, что является сердцем Русского мира?

Времени определиться с ответом фактически нет. И этот пробный камень, ставший «чёрной меткой», может стать надгробным для русской цивилизации.

Роман Илющенко - ветеран боевых действий, религиовед