«Век прошел, число сменилось - ничего не изменилось» (Ч.1)

Геополитика

К столетию дипломатических бесед Алимардана Топчибашева в Стамбуле

Через год (статья написана в 2017 г. для ежегодника Caucaso-Caspica. Труды Института востоковедения Российско-Армянского университета. Выпуск II. Под редакцией Гарника Асатряна. Ереван, 2017 г. - прим. ред.) исполнится сто лет с тех давно ушедших времен, когда Алимардан Топчибашев вел свои дипломатические беседы в Стамбуле. Записи чрезвычайного посланника и полномочного министра[1] Азербайджанской Республики[2] о международной ситуации в октябре 1918 – январе 1919 гг. выпустило в 1994 г. бакинское издательство «Эргюн»[3].

Эта небольшая (всего 159 страниц) книга - издание подлинника рукописи Топчибашева, записывавшего свои впечатления от встреч с представителями правительственных кругов разваливавшейся на глазах Османской империи[4] и бесконечного круговорота советников, посланников и авантюристов всех мастей и национальностей, обделывавших в Стамбуле разного рода политические дела, - производит колоссальное впечатление. Прежде всего - даже не личностью автора (хотя она сама по себе очень интересна) или непосредственным содержанием его разговоров столетней давности, а теми параллелями с современной нам реальностью, которые столь четко прослеживаются в «Дипломатических беседах в Стамбуле».

«Теперь вы остались одни и сами по себе»

Интересно проследить, как стремительно меняется отношение официального Стамбула к внезапно появившемуся на карте мира Азербайджану (которому поначалу, хотя бы на словах, обещали - и даже отчасти оказывали - всевозможную поддержку и помощь) в зависимости от положения Турции на дипломатических и военных фронтах, и как невероятно велики эти изменения, произошедшие всего за три месяца.

Топчибашев свидетельствует, что существование независимого азербайджанского государства изначально связывалось только и исключительно с поддержкой - политической и иной - со стороны Стамбула. «Нет слов выразить большую благодарность великой нашей союзнице и покровительнице Турции в вашем лице за стремление видеть Азербайджан самостоятельным государством, - говорит Топчибашев великому визирю Талаат-паше во время их первой встречи 2 октября 1918 г. - В разрешении этого вопроса все наше будущее: от него зависит, быть или не быть (жизнь или смерть) на свете азербайджанским туркам. …Азербайджанские мусульмане считают себя турками, и мы надеемся, что и в этом мы получили полное признание» (стр. 10).

Талаат-паша

В начале миссии Топчибашева турецкие должностные лица активно заверяют его в поддержке молодого государства, раздают представителю Азербайджана многочисленные обещания. «Турецкое правительство, нет сомнения, всегда готово прийти к вам на помощь», -  уверяет 2 октября 1918 г. министр иностранных дел Турции Ахмед Насими-бей (стр. 13). На следующий день Топчибашев благодарит военного министра Турции Энвер-пашу за поставку «вооружения, оружия и прочей военной амуниции», а также тяжелых орудий, и выражает надежду на новые поставки, а также прибытие в Азербайджан турецких «специалистов по изготовлению всяких снарядов» (стр.17).

Энвер-паша

Однако всего через три недели Стамбулу становится не до Баку в целом и не до Топчибашева в частности. «Да, время идет быстро, и все меняется, а теперь не по дням, а по часам, - печально говорит ему на аудиенции 21 октября 1918 г. новый великий визирь Турции Иззет-паша. - Посмотрите, что было вчера и что происходит сегодня… Вчера еще мы находились в положении, когда могла чувствовать себя хорошо, а сегодня мы… побеждены» (стр. 19). И хотя Алимардан-бек по-прежнему уверяет, что «все азербайджанцы преисполнены искренних чувств благодарности турецкому правительству за все сделанное Азербайджану» и продолжает настаивать на поддержке, «в которой мы так еще нуждаемся», Иззет-паша меланхолично отвечает: «Естественно, естественно: старший брат всегда будет и должен помогать младшему, в чем только может. Но вы сами видите, что обстоятельства изменились, изменилось резко положение наше и наших союзников. Слово теперь не за нами, а за Вильсоном[5] и его сторонниками» (стр. 20).

Вудро Вильсон

К 27 октября 1918 г. - встрече с новым министром иностранных дел Турции Наби-беем - Алимардан Топчибашев уже преисполнен раздражения, которое особо не пытается скрыть. «Я уже около месяца здесь», - говорит он министру, перечисляя встречи с его предшественниками по кабинету и указывая на министерский кризис как причину явной пробуксовки вопроса о становлении независимого Азербайджана и в Стамбуле, и в Европе (стр. 22). «Мы по-прежнему будем относиться к Азербайджану любовно и поможем, чем в силах, так как желаем, чтобы ваше молодое государство сорганизовалось и крепло, - дает дежурные обещания Наби-бей. - Но, конечно, изменившееся радикально положение наше, к сожалению, не дает нам возможности действовать прежним темпом» (стр. 23). Он прямо отказывает Азербайджану в дальнейшей военной поддержке, объясняя это давлением держав-победительниц.

Еще более жесткий разговор происходит 3 ноября 1918 г. с морским министром и председателем турецкой делегации на Батумской и Трапезундской конференциях[6] Рауф-беем. Топчибашев возмущен тем, что в перечне условий подписанного Турцией Мудросского перемирия есть пункты, касающиеся Азербайджана, но не согласованные с ним: «мы не участвовали при переговорах ваших с антантистами и без нашего ведома столица Азербайджана, Баку, и наша Закавказская железная дорога отданы англичанам». Рауф-бей, прерывая, отрицает подобные договоренности, подтверждая, впрочем, что представители Антанты действительно настаивали на этом. Но Топчибашева тревожит другое: «в переговорах турецкого правительства с антантистами не было места суждениям о Баку, вам, Турции, не принадлежащем».

Морской министр расказывает, как туркам выкручивали руки, азербайджанский дипломат вспыхивает: «Дело получает такой оборот, что вряд ли будет польза от моего пребывания здесь, почему я предпочел бы сейчас вернуться обратно в Азербайджан». «Как знакомый хорошо с создавшимся положением, считаю обязанным себя вам заявить, что никакое противодействие сейчас пользы не может дать», - непреклонен Рауф-бей. По его словам, если бы Турция не согласилась на условия победителей, то «мы должны были бы проститься с мыслью о дальнейшим существовании турецкого государства». Он советует Топчибашеву «приложить все усилия, чтобы получить признание самостоятельности Азербайджана», для чего следует вступить в переговоры с прибывающей в Стамбул «делегацией антантистов». «Получается положение, из которого трудно найти выход, - размышляет вслух Топчибашев. - Как это все случилось столь неожиданно. Ведь еще вчера…». «Да, вчера сила была на нашей стороне, - прерывает его Рауф-бей. - Сегодня этого уже нет» (стр. 34-36). 

16 ноября 1918 г. следующий министр иностранных дел Турции Мустафа Рашид-паша, несмотря на предварительную договоренность, принимает Алимардана Топчибашева буквально на бегу: он ждет британского адмирала Гальтропа и явно показывает, что Британия для Стамбула значительно важнее Азербайджана (стр. 52).

25 ноября 1918 г. очередной военный министр Турции, маршал Абдулла-паша, ссылаясь на ситуацию в стране, прямо отказывает Азербайджану в любой поддержке: «Теперь вы остались одни и сами по себе; мы вам помочь не можем, вы должны сами о себе позаботиться». «Но вам известно, что единственно озабочивающий нас теперь вопрос - это добиться признания нашей независимости», - взывает Алимардан Топчибашев. «Конечно, на мирном конгрессе наши представители помогут вам, чем в силах, но сейчас, к сожалению, мы ничего не можем для вас сделать: мы бессильны, мы побеждены…, - жалуется Абдулла-паша и добавляет: - Да притом теперь вообще правительства от всего устраняются не только у нас, но и везде. Читали речь Гендерсона? Он прямо говорит, что на мирном конгрессе будут говорить и действовать не правительства и их представители, а лишь народы и их представители. Может быть, это и лучше. Вот надо и вам, как народу, готовиться к мирному конгрессу. Сообщите об этом вашему правительству» (стр. 71-72).

В том же духе проходят и другие встречи с турецкими государственными чиновниками. Чем дальше, тем менее любезен становится Топчибашев, понимая, что его просьбы не выполняются, а обещания помощи - хотя бы организационной и дипломатической - ничего не значат. «Сейчас я и г. министру говорил, что вы все забыли наш Азербайджан», - не скрывает своих чувств азербайджанский представитель, случайно увидев 9 января 1919 г. в коридоре министерства иностранных дел Турции мусташара (советника министра) Ришад Хекмет-бея. «Этого не может и не должно быть, - вяло  возражает чиновник. - Но только мы все это время сильно обременены. Есть ли у вас сведения об Азербайджане?» - «Откуда могут быть сведения, когда вы не посылаете моих телеграмм и возвращаете обратно». - «Это не наша вина. Мы с большим удовольствием…» - «Затем я просил вас установить между мной и антантистами контакт. Вы записали это и обещали сообщить, я ждал некоторое время». - «Мы обсудили и решили, что лучшем вам самим вступить в непосредственные с ними переговоры» (стр. 110). Турки заняты своими делами, которые оставляют делать много лучшего, и дела и чувства «младшего брата» волнуют их в последнюю очередь.

«Вопрос именно в спорности территории Карабаха»

Значительное внимание на переговорах с турецкими государственными деятелями уделялось вопросу азербайджанско-армянских взаимоотношений. Очевидно, что позиции официального Баку за прошедшее столетие абсолютно не изменились. «С самого начала образования нашего государства мы сочли долгом идти в полном согласии с государственной политикой Турции, - комментирует Топчибашев призыв Талаат-паши к мирному сожительству с соседями - грузинами и армянами. - …Но должен откровенно сознаться в крайней трудности достигнуть этой благой цели, ибо если мы можем сойтись мирно еще с грузинами (даже это, как видим, вызывало у автора сомнения - прим.), то это представляется очень трудным с армянами, в искренности коих наши мусульмане давно изверились. Достаточно указать на их поведение сейчас; у них столько ориентаций, сколько существует держав»[7] (стр. 11).

«Мы боимся, что не удастся сойтись с армянами, у которых чрезмерные аппетиты и которые, в целях удовлетворения своих намерений на чужой, т.е. за наш счет, чуть не во всех столицах действуют в ущерб наших интересов, выставляя нас за нацию, неспособную к государственной жизни и непримиримую с другими народностями», - жалуется Топчибашев министру иностранных дел Турции Ахмеду Насими-бею. «Я понимаю ваше заявление, касающееся соседей, но все-таки мирная жизнь с ними - необходимое условие существования для них и для вас», - увещевает его турецкий дипломат (стр.14). Представить данный диалог в наши дни не сложнее, чем сто лет назад.

С новым министром Наби-беем беседа идет уже непосредственно о Карабахе. Перечисляя входящие в него «четыре санджака», Топчибашев заверяет, что «все они входят в состав территории Азербайджана, и наше правительство имело право посылать в эти районы свои войска для восстановления на своей территории спокойствия, нарушенного бандами такого авантюриста, как Андроник». Между тем, армяне «забили тревогу и по обыкновению кричат везде об этом обстоятельстве» (азербайджанской карательной операции - прим.). Он просит министра не предпринимать в этой связи никаких шагов. «Никаких шагов в этом отношении не предпринято, - отвечает Наби-бей. - Но с точки зрения момента желательно, конечно, от подобного рода действия, как посылка войск, воздержаться». «Должен доложить, что, вопреки заявлению представителей армян, это - наши войсковые части и они отправлены на нашу же территорию, - настаивает Алимардан-бек. - Во всяком случае, я удовлетворен» (стр. 24-25).

Карта Азербайджана, включающая террориторию Карабаха

«Я не верю, чтобы учинялись насилия над армянами, - продолжает он обсуждение карабахской темы на приеме у мусташара министра иностранных дел Турции Ришад Хекмет-бея 18 ноября 1918 г. - Думаю, все это сочиняется и преувеличивается, чтобы по обыкновению обратить внимание Европы, и теперь держав согласия, на армян, часто прибегающих к таким приемам» (стр. 63). Однако мусташар, ссылаясь на армянских представителей в Стамбуле, поправляет Топчибашева: «вопрос не в водворении спокойствия, а в том, что армяне оспаривают у Азербайджана Карабах, в котором, по их словам, большинство населения армяне. …Словом, вопрос именно в спорности территории Карабаха. Над всем этим надо сильно призадуматься. …Не забывайте, что там, где армяне в большинстве, они неминуемо все равно возьмут верх, их поддержат все державы, особенно антантисты; наконец, это будет подходить и к требованиям принципов Вильсона».

Турецкий дипломат настойчиво предалагает азербайджанскому коллеге решить дело миром: «Согласитесь, что от присоединения или отторжения 5 или 10 селений Азербайджан не будет богаче или беднее». Разумеется, Топчибашев бросается в атаку: по его словам, речь идет о гораздо большей территории, говорить о значительном большинстве армян в Карабахе не приходится, но, несмотря на все это, «мы также сторонники миролюбивого разрешения вопроса». Затем коллеги переходят к обсуждению идеи конфедерации Азербайджанской, Армянской и Грузинской республик, к которой, по словам мусташара, «присоединится, вероятно, и Северный Кавказ»[8]. «Уверен, что при такой организации легче получить признание со стороны держав», - комментирует он практическую пользу подобного решения (стр. 64-65).

25 ноября 1918 г. военный министр Абдулла-паша говорит Топчибашеву, что «от нас антантисты требуют принятия мер к обезопасению армянского населения Карабаха», на что тот отвечает, что это «старый вопрос» - ведь события в Карабахе происходили «месяца два тому назад»[9]. «Очень может быть, но от нас требуют обезопасить армян Карабаха, и мы должны это сделать», - разъясняет военный министр. «Раз им не угрожает опасность, о каких мерах можно говорить, - возмущается Топчибашев. - Это же несправедливо». «Ничего не поделаешь, когда перед нами торчат иноземные пушки, а у нас нет сил», - разводит руками Абдулла-паша (стр. 74).

При этом встреча с председателем армянского Национального совета и армянской делегации на Парижской мирной конференции Аветисом Агароняном 16 января 1919 г. проходит совсем в другом ключе. Тот называет грузино-армянские отношения «очень скверными», добавляя, что «грузины объявили нам форменную войну»: в столкновениях погибли представители обоих сторон, в Тифлисе шла «форменная облава на армян», которые задерживались тысячами, причем «невнимательность» грузин отражалась не только на простых людях, но и на членах официальной армянской делегации, которой отвели «одно купе в грязном вагоне 2 класса, в котором везли какую-то провизию». Отношения же с Азербайджаном, по словам Агароняна, «куда лучше. Правильно они налаживаются». Идея закавказской федерации представляется ему не очень привлекательной, причем именно из-за отношений с грузинами, обострившимися, убежден Агаронян, «из-за Тифлиса, на который будто мы, армяне, претендуем, а между тем, у нас никаких претензий на Тифлис нет».

«Как печально, что наши народы начинают свою жизнь самостоятельную при таких ненормальных отношениях! - констатирует Алимардан Топчибашев. - Я все же не теряю надежды на улучшение этих отношений и на достижение конечной цели – федерации». «Прекрасная идея! Посмотрим, что скажет конгресс», - отзывается Агаронян (стр. 127-132).

«Я опасаюсь, что ваша страна не совсем готова к независимой жизни»

Переживавшая сложнейший период своей новейшей истории Турция ничем не могла, да и не особенно стремилась помочь Азербайджану. Осознав это, Топчибашев сосредоточил усилия на информировании о независимой республике представителей европейских держав и США. Однако и они не испытывали особого желания заниматься азербайджанской проблематикой - конечно, когда вообще представляли, где находится это новое независимое государство. При этом они были хорошо осведомлены о реальном отношении азербайджанцев к армянам.

Показательна беседа с посетившим Топчибашева в гостинице Pera Palace (воистину легендарное место) английским полковником Тамплом. «Итак, вы из Азербайджана, не так ли, господа?» - «Да, господин полковник». - «Стало быть, вы персы, так как Азербайджан расположен в Персии». - «Нет, господин, мы из Кавказского Азербайджана». - «А, это Баку и окрестности, это там, не так ли? …У вас есть географическая карта? (Показывают карту). Где находится Карабах?[10] (Мы показываем). Мы слышали, что недавно вы отправили в Карабах экспедиционный корпус, который истребил там много армян, и что то же самое произошло в Баку во время захвата города объединенными силами турок и татар. Почти половина лиц армянской национальности была уничтожена турками, и нам было тягостно услышать еще об истреблении армян вами!» - «Господин, события, о которых вы говорите, достаточно давние и имели место три месяца тому назад. В настоящее время все вернулось в нормальное состояние и повсюду господствует самый полный порядок» (стр. 66-67). 

Интерьеры Pera Palace в двадцатых годах XX века

Топчибашев приводит множество аргументов, осложняющих, по его мнению, решение карабахского вопроса. Поскольку подавляющее большинство мусульманского населения Карабаха живет за счет животноводства, «лишение их своих гор будет означать для них настоящую экономическую катастрофу». При этом, сообщает Топчибашев, представители армянского правительства неоднократно заявляли, что добровольно откажутся от притязаний на Карабах, если им будет предоставлен порт на берегу Черного моря; «они также удовлетворились бы обменом населения», поскольку  в Эриванской губернии проживает около 200 тысяч мусульман, что равно числу армянского населения Карабаха.

«Что касается бесчинств, на которые вы намекаете, то будьте уверены, что они были взаимными», - заверяет Топчибашев, поясняя, что, «к несчастью, акты несправедливости, совершенные по отношению к нам, неизвестны в Европе, в то время как армяне имеют представителей в Лондоне, Париже и в Вашингтоне, где они кричат, преувеличивая факты, и добиваются у Европы и Америки заинтересованности в их делах»[11] (стр. 67-68). «Все это очень интересно, - парирует полковник, по всей видимости, подавляя зевоту. - Но, хотя должен быть принят принцип свободы каждой нации выбирать свою судьбу, мне кажется, что с обретением независимости всеми этими малыми государствами будут иметь место вспышки насилия, бесконечные конфликты между соседними и вашим народами. Кавказ превратится в Балканский полуостров, который будет предметом постоянных тревог европейских держав». Что же предлагает британец Тампл? «Иметь там силы, стоящие выше различных элементов, которые будут иметь задачей сдержать насилие и установить порядок и спокойствие в регионе» (стр. 67), то есть тогдашний аналог нынешних миротворческих сил под эгидой ОБСЕ или ООН.

Игнорируя это предложение, Топчибашев рассказывает Тамплу, что внешние противоречия «между элементами» на Кавказе являются следствием политики Российской империи «разделяй и властвуй». Но, несмотря на это дурное наследие, кавказцы прилагают все усилия, «и мы уверены в этом, достичь создания кавказской конфедерации по образцу Швейцарии»[12]. Но даже это смелое заявление не может поколебать сомнения британца: «Ваш народ более развит, чем оттоманцы?» - «Да, несомненно». - «Каков процент грамотных у вас?» - «25%». - «Я опасаюсь, что ваша страна не совсем готова к независимой жизни».

Выяснив, что до захвата «Азербайджана» русскими эта территория находилась «под персидским господством», заместитель полковника Тампла интересуется: «Не считаете ли вы, что обязаны своим развитием русской культуре?». «Мы не скрываем, что вначале русская оккупация представлялась для нас благом, но в последнее время - чтобы помешать нашему народу ясно видеть пути своего освобождения - российское правительство беспощадно сдерживало наше развитие», - не отрицает Топчибашев. Он просит связать его с адмиралом Гальтропом, и Тампл обещает содействие, предупреждая, однако, что «адмирал получил формальные указания официально не принимать представителей государств, отделившихся от Российской империи. Он не принимает даже украинцев» (стр. 70). Встреча (которая так и не состоялась - прим.) возможна лишь в частном порядке. Полковник также просит передать ему «карту Кавказа с письменным представлением о вашей ситуации».

«Американец мистер Браун», не имевший в Стамбуле официальных функций, но игравший «роль в американском военном ведомстве и в то же время очень близкий к Вильсону человек», продемонстрировал еще более глубокое знание региона, чем полковник Тампл. «Ах, Азербайджан! Вы, значит, из армян?», - начинает он беседу с Топчибашевым 23 декабря 1918 г. Тому приходится объяснять реальное положение дел. «А, Баку! - выказывает понимание американец и просит секретаршу принести атлас. - Я очень прошу вас показать мне ваш Азербайджан и главные его пункты». После этой демонстрации азербайджанский представитель вручает Брауну меморандум с рассказом о своей стране и уходит (стр. 87).

Представитель Итальянского королевства граф Сфорца, будучи нездоровым, 31 декабря 1918 г. вовсе не принимает Топчибашева, заверив его через секретаря в полной поддержке малых народов со стороны Италии (стр. 88). В аналогичной поддержке со стороны Швеции уверяет его и шведский посланник Анкархверд, советуя представителю Азербайджана ознакомить с положением его страны «большие круги», хотя именно этим Топчибашев и занимается (стр. 91).

Значительно занимательнее беседа Топчибашева с американским дипломатическим представителем в Турции Хэйком, сменившем мистера Брауна. Азербайджанский дипломат приходит к нему 6 января 1919 г. В это время Хэйк принимает американского посланника в Тегеране, приехавшего с персидской делегацией, но заминка длится всего несколько минут. Он рассказывает Топчибашеву, что знает арабский и персидский, а также довольно долго жил в Константинополе. Хэйк выражает сомнения относительно солидарности народов Кавказа, но делает вид, что верит словам Топчибашева о его наличии на основе общей ненависти к царскому режиму. «Как вы думаете, согласились бы ваши народы опять быть с Россией?», - спрашивает американец о том, что его действительно интересует. «Я не сомневаюсь, что ни один из кавказских народов не захочет больше жить совместно с русскими», - уверяет Топчибашев, ссылаясь на разницу мировоззрений и утверждая, что «мы видим в американцах наилучших друзей и покровителей»[13]. Однако Хэйк не предлагает ничего конкретного, кроме обещаний передать азербайджанский меморандум своему правительству (стр. 98-99).

Окончание следует.

Яна Амелина - секретарь-координатор Кавказского геополитического клуба

Примечания: