Турция – Россия: «партнёрство по расчёту» и не более?..

Политика

18 – 20 июня в средиземноморской Анталье при участии президента Эрдогана проходил «дипломатический форум», призванный продемонстрировать возросшие возможности Ак-Сарая (президентский дворец в Анкаре) продвигать собственную внешнеполитическую повестку по различным направлениям. В мероприятии, нацеленном на утверждение новой роли Турции в международной политике, приняли участие представители нескольких десятков балканских, азиатских и африканских клиентов режима Эрдогана, а из постсоветских стран – Азербайджан, Украина, Грузия, Молдова, Казахстан и некоторые другие. Как пишет издание Nordic Monitor, «новая пропагандистская инициатива Эрдогана не смогла привлечь значительного внимания в мире». Не желая участвовать в непонятном качестве на «подтанцовке» у турецких партнёров, США, Россия, Китай, Индия, страны Европейского Союза и Ближнего Востока явно предпочитают иные, с их точки зрения более адекватные механизмы политико-дипломатического взаимодействия с наследниками «Блистательной Порты».

Так, в преддверии июньского саммита НАТО и долгожданной встречи Эрдогана с Байденом Турция предприняла некоторые шаги в Черноморском регионе и Центральной Азии, призванные произвести должное впечатление за западных союзников и разрядить напряженность в диалоге с Вашингтоном. В частности, речь идет о продаже беспилотников Bayraktar Украине и Польше, а также о потворстве Вашингтону и Лондону в их активной политике по «сдерживанию» России на Чёрном море (включая постоянное военное присутствие в регионе в обход Конвенции Монтрё). Кроме того, добиваясь расположения Вашингтона, в Анкаре настойчиво продвигают идею развёртывания в аэропорту Кабула турецкой военной миссии после окончательного вывода американских войск.

В то же время, позитивный диалог с Москвой имеет значительную ценность для Анкары, испытывающей серьёзные экономические проблемы. По оценке главы Ассоциации торгово-промышленных палат и бирж Турции Рыфата Хисарджиклыоглу, несмотря на обусловленные пандемией сложности двусторонний товарооборот по итогам прошлого года составил 22 млрд. долларов, причём имеется (несбыточная пока) цель довести его до 100 млрд. долларов. В 2020 году Р. Эрдоган, по меньшей мере, 19 раз говорил по телефону с президентом России Владимиром Путиным, и 6 раз – в первой половине года текущего. Нервное нетерпение турецких партнёров, стремившихся как можно скорее открыть свою страну для многомиллионного потока российских туристов, было очевидно в мае в ходе череды взаимных визитов на фоне эмоциональных эскапад в средствах массовой информации. С января по май на турецких курортах побывало всего лишь 560 000 россиян, количество число которых из-за пандемии в прошлом году сократилось в три раза по сравнению с 2019 годом (2 против 6 миллионов соответственно).

Авиационное сообщение между двумя странами возобновилось с 22 июня, а через неделю, 30 июня, в той самой Анталье состоялись переговоры глав внешнеполитических ведомств Турции и России Мевлюта Чавушоглу и Сергея Лаврова по широкому кругу вопросов, представляющих взаимный интерес. Само место встречи было выбрано явно не случайно: глава турецкой дипломатии не скрывал радости в ожидании звонкой монеты от российских туристов, пообещав сделать всё возможное для их безопасности: «…В Анталье – популярном направлении отдыха россиян – тоже все готово. Господин Лавров сам смог в этом убедиться».

Как представляется, очевидное для журналистов стремление сглаживать острые углы едва ли означает отсутствия дискуссий, телевизионные камеры для которых вообще-то не так уж и необходимы. Проявляя «стратегическое терпение», Москва, по-видимому, готова игнорировать явно недружественные шаги со стороны Анкары (к примеру, непризнание российской принадлежности Крыма либо же безоговорочную поддержку «евроатлантических» перспектив Тбилиси и Киева), предпочитая делать упор на позитив. Помимо вышеупомянутого массового туризма, столь раздражающей Белый Дом покупки для нужд турецкой армии зенитно-ракетных  комплексов С-400 «Триумф» и «атомного» проекта Аккую, речь идёт также о совместном производстве в Турции российской вакцины от коронавируса «Спутник V». Растут и поставки «голубого топлива»: в первом полугодии текущего года Турция импортировала из России 14,64 миллиарда кубометров природного газа – наибольший показатель с 2017 года.

Немаловажное значение для российской стороны имеет сохранение статус-кво в районе Черноморских проливов, а также взаимодействие в конфликтных регионах, таких, как Сирия, отчасти Ливия и Нагорный Карабах, где функционирует совместный мониторинговый центр. Сергей Лавров выразил удовлетворение « взаимодействием с нашими турецкими друзьями, коллегами по вопросам выполнения конвенции Монтрё. Сегодня мы в ходе переговоров зафиксировали, что никоим образом планы строительства канала “Стамбул” не будут затрагивать параметры присутствия в Черном море военных флотов иностранных держав». Столь же комплементарный характер носил ответ на вопрос о недавней поездке президентов Турции и Азербайджана в Нагорный Карабах с подписанием очередной декларации о сотрудничестве по широкому кругу вопросов, не исключая и военно-техническую сферу. Говоря о сотрудничестве Вашингтона с арабо-курдскими «Сирийскими демократическими силами», Лавров осудил «неприемлемую» поддержку «сепаратистских тенденций» на северо-востоке Сирии. В свою очередь, министр иностранных дел Турции заявил о продолжении взаимодействии с Москвой в Сирии, включая «астанинский» переговорный формат: «Диалог между Анкарой и Москвой основан на взаимном уважении. Турция готова к взаимодействию с Россией по Сирии, как в продвижении политического процесса, так и в обеспечении спокойствия на местах». Вопросы сирийского урегулирования затрагивались и в ходе телефонного разговора лидеров двух стран 24 июня, подчеркнувших «важное значение совместной деятельности военных России и Турции, направленной на предотвращение эскалации напряжённости в Идлибе и на северо-востоке страны, борьбу с остающимися в этих районах террористическими группировками».

Разумеется, всё это не означает отсутствия подспудных разногласий, прежде всего – в вопросе о будущем идлибской «зоны деэскалации», в начале 2020 года подведших стороны к грани открытого военного столкновения, потребовавших срочного визита в Москву президента Эрдогана и заключения известных «московских соглашений». Несмотря на то, что к их реализации турецкими партнёрами остаётся немало вопросов, очевидно, что Москва и Анкара стремятся к конструктивному взаимодействию, что нашло проявление, в частности, в процессе подготовки принятой 9 июля резолюции Совета Безопасности ООН о трансграничном механизме помощи в Сирии.

Очередное заседание межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству должно пройти в Москве уже в ближайшее время. Наблюдатели обратили внимание и на договорённость восстановить работу двусторонних механизмов на высшем и высоком уровне, включая Совет сотрудничества высшего уровня, работа которых была ранее приостановлена в связи с пандемией. Эти и другие меры представляются весьма своевременными: по данным некоторых опросов, до 80 % турецких граждан предпочли бы, чтобы их страна развивала партнёрство с Россией, а не с США. Однако политики исходят из того, что связи с «северным соседом» не является альтернативой «евроатлантическим» обязательствам Анкары, что хорошо видно хотя бы на примере «продвинутого» турецко-украинского диалога. И уж тем более в «своём мире» пребывают известные русскоязычные турецкие средства массовой пропаганды, риторика которых едва ли соответствует комплементарным речам политиков и дипломатов. Соответственно, российско-турецкое «партнёрство по расчёту» и далее будет подвергаться испытаниям на прочность, не обещая лёгкой жизни. При этом надо надеяться, что выгодные в первую очередь Анкаре форматы взаимодействия (прежде всего – торгово-экономического) до некоторой степени будут служить страховочным механизмом, гарантирующим от действительно серьёзных обострений, подобных кризису 2015-2016 гг. после уничтожения турками российского военного самолёта в сирийском небе.

По материалам: ИнфоШОС