«Текущий кризис закрывает период в жизни человечества»

Аналитика

Нерадостные итоги-2019 подводит для Кавказского геополитического клуба аналитик Эмилия Челерина.

- Давайте попробуем подвести итоги уходящего года с позиции «от противного». Противного в самом прямом смысле… Что, на ваш взгляд, должно было случиться во внутренней и внешней политике России и на международной арене в 2019-м - и не произошло? Какие последствия это будет иметь?

- Главное, чего не произошло, - на государственном уровне не произошло выработки артикулированной стратегии в отношении того, что делать с силами, которые сегодня разрывают мир на части. Это практически в равной степени относится и к внешней, и к внутренней политике, потому что эти силы действуют на глобальном уровне, и линии разлома проходят не по границам стран, а внутри них. И Россия, насколько можно судить, пока реагирует на вызовы этого кризиса, который уже входит в полную силу, чисто ситуативно, - впрочем, как и все остальные страны. Более того, процессы внутренней конфронтации, раздробления и хаотизации ее затронули пока в намного меньшей степени, чем другие страны, - но это не означает, что опасаться не стоит. Как известно, «русские могут долго запрягать, а потом очень быстро ехать».

Проблема в том, что текущий кризис носит очень глубокий, системный характер - он фактически закрывает период в жизни человечества, стартовавший с технологической революцией и эпохой Новейшего времени. Сегодня мы присутствуем при настоящем конце выстроенной за несколько веков капиталистической экономики - когда на мировом уровне резервы для существенного экономического роста на национальном уровне исчерпаны по всем направлениям. Это означает, что капитал в целом перестал приносить доход, экономика перестала быть открытой. Но в условиях закрытой экономики кто-либо может получать существенную прибыль только за счет того, что кто-то другой стал значительно беднее. Отсюда - и глобальный процесс имущественного расслоения, о котором экономисты говорят уже не первый год. Отсюда - и возникновение той же проблемы бедности в России, которую по большому счету порождает не пресловутая коррупция и даже не политика Минфина или Центробанка: сегодня сама структура экономики, ее организация стимулирует разорение одних структур за счет других.

Например, настоящая цифровая революция в организации такси, произведенная системами-агрегаторами,  привела к генерации прибыли агрегаторов, но и одновременному разорению массы классических фирм, которые занимались этими перевозками, падению и доходов, и социальной защищенности водителей такси. Этот пример выглядит бытовым, но он очень хорошо высветил одну глубинную проблему в современной организации государства и общества: в ней отсутствуют какие-либо системные структуры, которые должны анализировать происходящие экономические процессы с точки зрения их последствий и принимать защитные меры, исходя из целей поддержания стабильности государства и общества. Просто государство, основанное на либеральных принципах, наличия таких механизмов не предусматривает.

Показательно, что именно в 2019 году президент России Владимир Путин открыто высказался против либерализма - в интервью газете Financial Times. Но второго шага - в сторону выработки альтернативной идеологии - открыто сделано не было. Возможно, это и есть главное упущение минувшего года.

С точки зрения внутренней политики, проблема имеет не только социальное, но и сугубо политическое измерение. В ситуации, когда для сохранения доходов каждая корпорация вынуждена -  по объективным причинам - «тянуть одеяло на себя», воюя всеми доступными методами за торговые преференции или бюджетные потоки, различные группы, сформированные вокруг разных источников прибыли и придерживающиеся разных подходов к принципам организации общества, могут разрушать в рамках этой войны и общественную, и государственную стабильность. Например, в Европе такая «война» сейчас приводит к подавлению автомобильной промышленности, производящей автомобили с традиционными двигателями внутреннего сгорания, с акцентом на необходимость развития рынка электромобилей - гораздо более дорогих. Это уже привело и будет приводить к ухудшению социальной обстановки - примером служат протесты во Франции, ожидаемые уже в 2020 году сокращения персонала автоконцернов. В перспективе снижение доступности владения личным автомобилем для граждан при проблемах в организации общественного и железнодорожного транспорта может ощущаться как сокращение личной свободы, в том числе свободы передвижения.

В России таким примером может служить дискуссия вокруг законопроекта о противодействии домашнему насилию, которая развернулась во второй половине года и приняла характер острой проблемы, способной повысить напряженность в обществе. Общеизвестно, что с волонтерскими движениями и структурами, связанными с социальной помощью, в западных странах связаны мощные финансовые структуры. Поэтому вопрос о том, как введение подобной системы в России будет с ними связано и усилит их влияние - и чье именно - не менее важен, чем обсуждение темы реального положения женщин и детей в российских семьях (которое также должно быть основано прежде всего на качественных социологических данных).

В целом мы видим в российском обществе целый ряд болезненных проблем,  связанных прежде всего с ухудшением экономического положения населения, но также и с проблемами в организации пенсионного обеспечения, медицины, образования, экологии, городского хозяйства, а также развитием новых организованных мошеннических и криминальных схем, направленных против населения и бизнеса - от хищений средств со счетов до наркоторговли. Организация этих сфер на основе сугубо либеральной модели - как «предоставление услуг», с уклоном в коммерциализацию - уже привела к очевидным негативным результатам, которые в 2019 году неоднократно обсуждались на высшем уровне, и которые, как представляется, способны в будущем породить непредсказуемый рост напряженности. То, что «репетиция Майдана в Москве», проведенная в 2019 году под предлогом выборов в Мосгордуму, закончилась показательным наказанием части ее участников и прекращением протестов, никого не должно успокаивать: теоретически, возможны и другие варианты развития процессов, основанных на протестных настроениях. Но предложить какое-либо решение, не задевая интересы бенефициаров этих процессов, сегодня практически невозможно.

- В чем причина двух явно наблюдаемых разнонаправленных процессов - радикализации общественного сознания и все более глубокого «окукливания» в мелких частных интересах значительной части населения нашей страны? К чему это может привести?

- Причина - глобальный кризис демократических механизмов и структур во всем мире, связанный как раз с усилением глобальных групп влияния, на действия которых локальные избиратели повлиять могут слабо. Поэтому в мире практически исчезли политические партии в том виде, который был привычен в XX веке. Например, партии в ряде стран - начиная с США, но есть и европейские примеры - демонстрируют нарастающую неспособность функционировать в оппозиции. Там, где они еще есть, это скорее группы соратников, как правило, лоббирующих чьи-то узкие интересы. Идеологические цели при этом часто тоже присутствуют, но явно с обществом они, как правило, не обсуждаются. В этой ситуации обычный гражданин начинает чувствовать себя лишним, отворачивается и копит обиду. К чему это приводит - очевидно: к тому, что его при необходимости более легко мобилизовать под любые знамена.

- Почему уходящий год в очередной раз стал «годом упущенных возможностей»? На что мы будем надеяться в 2020-м и что нужно сделать, чтобы наши надежды, хотя бы частично - реализовались?..

- Прежде всего, нужно понять, что происходящий кризис требует не только ситуативных маневров - с которыми Россия как раз справляется очень неплохо - но выработки ответа на вопрос, как страна должна жить в долгосрочной перспективе и какие защитные барьеры должны быть выстроены против нежелательных влияний, которые вызваны глобальным кризисом и противостоянием различных групп интересов на глобальном уровне (при этом нужно четко определить, что именно считать нежелательным влиянием - по каким именно критериям это оценивать). При этом такие барьеры могут носить не обязательно запретительный характер - например, широкое общественное обсуждение может препятствовать внедрению механизмов ювенальной юстиции по западному образцу. Возможно, могла бы оказаться полезной выработка социально-экономической доктрины государства, с элементами идеологии. В любом случае, то, что происходит сегодня во всех странах как западного мира, так и в России - сокращение населения, обеднение «среднего класса», деградация территорий и технологий управления большими территориями (что проявляется в повышенной разрушителности природных явлений - например, природных пожаров), ухудшение качества работы систем медицины и образования и так далее, должно быть рассмотрено и учтено в качестве системной угрозы.

Беседовала Яна Амелина