США – Иран: «венский аттракцион»

Политика

На что направлены попытки реанимации «иранской ядерной сделки»?

ВБелом Доме считают хорошим знаком опосредованные контакты США и Ирана в Вене в рамках переговоров о возвращении Вашингтона и Тегерана к Совместному всеобъемлющему плану действий (СВПД) по ядерной программе Исламской Республики, поведала неподражаемая Джейн Псаки в ходе очередного брифинга.

Впрочем, как и ранее в вопросе освобождения взаимно удерживаемых лиц – ничего конкретного, как бы ни хотелось заинтересованным сторонам создавать вокруг венских переговоров позитивные информационные выхлопы. Идут разговоры о некоей «промежуточной сделке», которая, дескать, позволит выйти на некие более серьёзные договорённости, включая разблокирование попавших под санкции иранских авуаров (в частности, около 20 млрд. долл. «нефтяных» доходов заморожено в банках третьих стран).

«Санкции… по энергетическому сектору Ирана, который включает нефть и газ, или по автомобильной промышленности, финансовым, банковским и портовым санкциям – всё это должно быть снято на основе достигнутых до сих пор договоренностей»,

– заявляет иранский переговорщик, заместитель министра иностранных дел Аббас Арагчи, не рассказав ни о конкретных механизмах этого шага, ни о вероятных встречных требованиях Вашингтона в случае его гипотетического согласия на возвращение в «СВПД». В опубликованном МИД ИРИ информационном бюллетене подчёркивается необходимость отмены «всех санкций, введённых, повторно введённых и изменённых с 20 января 2017 года», то есть при администрации Трампа.

Как представляется, иранцы стремятся к снятию ограничений с ряда лиц и учреждений, не имеющих прямого отношения к иранской ядерной программе, в Вашингтоне это хорошо понимают,

«Любое возвращение к СВПД потребует ослабления санкций, но мы рассматриваем возможность снятия только тех санкций, которые несовместимы с СВПД. Даже если мы вернемся к СВПД, который остаётся гипотетическим, мы сохраним и продолжим применять санкции в отношении Ирана за деятельность, не охватываемую СВПД, включая ракетное распространение Ирана, поддержку терроризма и нарушения прав человека»,

– заявил представитель Госдепартамента Нед Прайс. Казалось бы, о подготовке неких решений свидетельствует шквал дипломатических поездок и заявлений. Так высокопоставленные американские чиновники, «ответственные» за регион, проводят встречи в Иордании, Египте и Саудовской Аравии. Заметно усилилось внимание Вашингтона к многолетнему вооружённому конфликту в Йемене, где Иран поддерживает повстанцев-хуситов, успешно сопротивляющихся саудитам и их местным приспешникам. На фоне сообщений о встречах саудовской и иранской делегаций в Багдаде наследный принц Мохаммед бин Сальман заявил, что Королевство стремится к «хорошим отношениям» с шиитским государством. В свою очередь, лидер «Хезболлы» Хасан Насралла, поддержал переговоры между Ираном с одной стороны, и США и Саудовской Аравии – с другой.

Вместе с тем (и об этом американские СМИ пишут куда меньше), «иранский вопрос» обсуждался в конце апреля в ходе рабочей поездки в Вашингтон высокопоставленной израильской делегации в составе главы службы внешней разведки «Моссад» Йоси Коэна и советника по национальной безопасности Меира Бен-Шаббата. Во избежание возможных толкований, премьер-министр Биньямин Нетаньяху недвусмысленно заявил, что задача его команды – объяснять, почему Ирану не следует доверять, и что любое соглашение с ним «в корне ошибочно». Предполагается, что в обосновании своей жёсткой позиции (отказ от ревизии решения администрации Трампа о выходе из СВПД и сохранение «калечащих» санкций) израильтяне представили некие «разведывательные данные», оцениваемые некоторыми экспертами как сфабрикованный материал, используемый в целях политического давления. Не приходится сомневаться, что они в полной мере будут востребованы связанными с еврейским государством сторонниками «жёсткой линии» в «иранском вопросе» в администрации Байдена, Государственном Департаменте, Пентагоне и Совете Национальной Безопасности. Так, бывший трамповский посланник по Венесуэле и Ирану, одиозный Эллиот Абрамс ссылается на некие данные министерства безопасности Нидерландов, а также Германии и Швеции, о поиске иранцами в Европе технологий, необходимых для разработки «оружия массового уничтожения». Основываясь на этом и подобных «доказательствах», делается вывод о том, что «Иран должен контролироваться гораздо более тщательно, чем это гарантировано СВПД».

Для возвращения к «СВПД+» (первоначальная редакция документа 2015 года едва ли актуальна) в Вашингтоне и в Западном Иерусалиме требуют от Ирана дополнительных уступок, включая отказ от программы производства баллистических ракет и прекращение так называемой «поддержки терроризма» на Ближнем и Среднем Востоке. Здесь имеется в виду, прежде всего, шиитская группировка «Хезболла», растущее влияние которой в Ливане беспокоит Израиль и его сторонников. Следствием необъявленной израильско-иранской морской и воздушной войны стало резко возросшее количество атак с использованием беспилотников и минометов на танкеры и торговые суда, а также регулярные атаки израильской авиации на предполагаемые иранские цели в Сирии. В этой связи, недавнее высказывание главы американского Центрального командования (CENTCOM) Кеннета Маккензи о том, что «впервые со времен Корейской войны мы действуем без полного превосходства в воздухе», может содержать двойное и даже тройное дно.

15 апреля начинённый взрывчаткой беспилотник нацелился на военную инфраструктуру США в Эрбиле, и одновременно в результате ракетного обстрела военной базы в местности Башика на севере Ирака был убит один турецкий военнослужащий. Присутствие и растущая сила проиранских групп несут значительные последствия как для будущего отношений между Багдадом и Эрбилем, но и для межобщинной и внутриобщинной конфликтности в районах с этноконфессиональной чересполосицей, тревожится Al Jazeera. Любая атака под ложным (конечно же, иранским) флагом, при должном желании, мгновенно подхваченная и раскрученная глобальными СМИ, создаст информационно-психологическую атмосферу, максимально неблагоприятную для «возрождения» СВПД, пусть даже в модифицированном виде. Резонансное убийство в ноябре 2020 года ведущего физика-ядерщика Мохсена Фахризаде и апрельский инцидент в Натанзе также служат именно этой цели.

В этой связи, заявления уходящего в отставку Хасана Роухани о скором снятии санкций следует рассматривать скорее как попытку набрать очки в преддверии намеченных на 18 июня президентских выборов, исход которых пока не ясен, как и окончательный список кандидатов, утверждаемых по замысловатой процедуре. В качестве основного кандидата от так называемых «реформистов» рассматривался один из архитекторов «ядерной сделки», хорошо известный на Западе министр иностранных дел Мохаммед Джавад Зариф, однако утечка  аудиозаписи с его неоднозначными оценками роли России и особенно покойного Касема Сулеймани заметно поколебали его позиции. Сомнительные сентенции главы иранской дипломатии о том, что Россия якобы трижды безуспешно пыталась сорвать переговоры по «ядерной сделке», как полагают некоторые наблюдатели, могут рассматриваться как направляемый Вашингтону сигнал о необходимости прогресса в переговорном процессе. Иначе, мол, победу на июньских выборах одержат консерваторы, сторонники «жёсткой линии», более тесного сближения в военно-политической сфере с Россией, а в экономической – с Китаем, с которым тот же Зариф недавно подписывал 25-летнее «стратегическое» соглашение.

Если эта «американоцентричная» логика верна, то едва ли она сработает: несуразные попытки многоопытной (казалось бы) иранской дипломатии сыграть на неутешительном состоянии американо-китайских или американо-российских отношений не принесут Тегерану ни благожелательности со стороны «коллективного Байдена», ни снятия санкций. От Ирана требуются не компромиссы, а капитуляция, пусть и растянутая во времени и прикрытая видимостью «непрямых» дипломатических расшаркиваний. Вслед за отказом от гражданской атомной программы – сворачивание производства баллистических ракет как средства стратегического сдерживания потенциального противника, а также прекращение поддержки «оси сопротивления» на Ближнем Востоке. При этом никаких встречных обязательств партнёры на себя не берут, и брать не собираются, преследуя цель максимального ослабления политического режима с перспективной дезинтеграции страны, лишённой способности проводить самостоятельный внешнеполитический курс. И именно в этом подлинная долгосрочная цель «венского аттракциона», прикрытого дипломатическим флёром.

Фото на главной странице сайта: REUTERS/Waha