Кампания против эксперта: во сколько обошлось?

Общество

Во сколько обошлась кампания по очернению Раиса Сулейманова?

Вот уже вторую неделю в различных федеральных изданиях выходят однотипные по содержанию статьи, заказчики которых (а то, что это заказ, очевидно именно по тому, сколь стремительно они вышли в разных изданиях, будучи написанными по одному трафарету) стараются очернить меня. «Труд», «Новые Известия», «Полит.ру» и множество других федеральных изданий (я молчу про региональные татарстанские: они и за так стараются, достаточно команды «фас») публикуют практически одинаковые материалы, персонально направленные против меня. Цель одна - показать, что Раис Сулейманов якобы никакой не специалист в этнорелигиозной сфере, что он - дилетант, и то, что в Татарстане его преследуют за научно-исследовательскую деятельность - это норма, мол, правильно делают.

Отвечать на каждую из таких публикаций невозможно, поэтому я решил ответить на самую первую, появившуюся в «Комсомольской правде». Потом со ссылкой именно на нее множество других изданий принялись как по команде перепечатывать очерняющий текст. Хочу сказать, что я написал и главному редактору «Комсомольской правды», и редактору отдела «Общество», в котором была помещена очерняющая меня статья, свой ответ, воспользовавшись этим правом согласно федеральному закону «О средствах массовой информации». Однако он так и не опубликован, хотя это нарушение закона. Редакторы даже не ответили мне на мое письмо, поэтому я вынужден опубликовать свой ответ в других изданиях.

Когда я ознакомился с содержанием статьи «Раис Сулейманов – эксперт-страдалец?» (первоначально был указан автор - некий Олег Потапов, однако потом авторство удалили по непонятной для меня причине), опубликованной 19 января 2016 года в «Комсомольской правде», в которой меня сознательно дискредитируют, очерняют и стараются принизить, описывая в уничижительных тонах мою биографию и научно-исследовательскую работу, я был весьма удивлен тем, что это опубликовала именно «КП».

Дело в том, что на протяжении последних пяти лет это издание публиковало со мной интервью, брало комментарии, даже проводило пресс-конференции и радиоэфиры по проблематике этнорелигиозной ситуации в Поволжье. Меня приглашали в качестве эксперта по этой теме, и газету все это устраивало. Более того, «Комсомольская правда» объективно описала ситуацию, когда меня арестовали 30 декабря 2015 года по надуманному предлогу за то, что я републиковал на свою страницу в социальной сети «В контакте» ссылки со своим интервью французскому изданию «Le Courrier de Russie» про исламизм в России и уфимскому русскоязычному изданию «Отечество» про россиян в рядах ИГИЛ. В качестве иллюстрация к текстам редакции этих изданий поместили фотографии боевиков ИГИЛ и членов «Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами» с флагами этих организаций.

При републикации этих статей автоматически были скопированы и фотоизображения, что в ЦПЭ МВД Татарстана приняли за демонстрирование символики экстремистских организаций. Мои попытки объяснить, что все это явно не преследовало цели популяризации этих организаций, а наоборот, делалось с целью их критики и разоблачения, следователями не принимались в расчёт. Меня приговорили к 7 суткам ареста, и только в результате общественного возмущения накануне нового года я все-таки был освобожден. В мою поддержку выступило множество людей и СМИ, показывая всю абсурдность и надуманность преследований, имеющих характер политического заказа. Делалось это с целью устрашить меня. Указание, по-видимому, из Казанского Кремля, поступило местным силовикам после публикаций о турецком влиянии в Татарстане и причастности к этому местной элиты, что на фоне российско-турецкого конфликта выглядело весьма неприглядно. Так вот, именно «Комсомольская правда» написала об этих преследованиях. В газете вышли публикации, в показывающие всю абсурдность гонений на меня (статьи «Отдел «Э» допрашивает борца с экстремизмом» и «Эксперта, обличающего исламских экстремистов, самого наказывают за «пропаганду ИГИЛ»).

А теперь выходит статья Олега Потапова как бы с «разоблачением». Ее наспех перепечатывают многочисленные интернет-издания, причем удивляет стремительность этих перепечаток. Это дает мне все основания считать это политическим заказом и началом кампании по моему очернению, дискредитации и «демонизации». Видимо, расчет тех, кто вначале с помощью силовиков попытался устрашить меня арестом, не сработал (уж слишком было сильным общественное возмущение). Тогда решили избрать другой вариант – опорочить мое имя, низвести меня до уровня провокатора и сплетника.

Не исключаю, что вслед за кампанией очернения может последовать и уголовное преследование. Во-первых, об этом публично заявил глава МВД Татарстана Артем Хохорин. Во-вторых, существует практика - когда готовят почву для будущего уголовного преследования, в СМИ публикуется порочащий его объекта материал, чтобы, так сказать, подготовить общественное мнение к предстоящему наказанию. Таково мое мнение по поводу происходящего. Я бы хотел ошибаться, но это покажет только время. Может, стратеги Казанского Кремля решат, что достаточно административного преследования и очернительства в прессе в отношении ученого, уже много лет изучающего проблему этнорелигиозного экстремизма и зарубежного влияния на Татарстан.

Однако просто назвать это политическим заказом недостаточно, необходимо ответить на все обвинения, вышедшие в «Комсомольской правде». Поскольку статья написана по пунктам как «опровержение мифов», которые якобы существуют вокруг моей персоны, я точно также по пунктам буду на них отвечать.

«Миф №1. Эксперт» - в этой части статьи говорится о том, что «Сулейманов не эксперт и никогда им не был. Никто в научных кругах никогда не признавал недоучившегося аспиранта специалистом, что очень сильно било по самолюбию Сулейманова». Человек, который это писал, или те, кто ему дал такие установки, видимо, редко читают книги российских исламоведов. Приведу лишь несколько примеров из трудов  ученых, которые цитируют или ссылаются на меня, и не видят в этом ничего плохого. Профессор Южного федерального университета, исламовед Игорь Добаев: «Как подчеркивает татарский исламовед Р. Сулейманов, «новейшая история исламского терроризма в Татарстане началась с первых терактов на газопроводах в сельских районах» (Добаев И.П., Добаев А.И., Гаджибеков Р.Г. Радикализация ислама в Российской Федерации. – Ростов-на-Дону, 2013. – с.244). В главе «Радикальный исламизм и основные направления усиления противодействия ему в современной России» своей фундаментальной книги он на меня ссылается весьма часто. Игорь Прокопьевич Добаев –исследователь, авторитет которого общепризнан, вряд ли стал бы ссылаться на «неспециалиста».

Мои коллеги из Башкортостана – исламоведы профессор Айслу Юнусова и Денис Вояковский - также в своих трудах цитируют меня: «Раис Сулейманов считает, что салафизм в Татарстане уже имеет милитаристский характер» (Вояковский Д.С., Юнусова А.Б. Интервенция радикальных идеологий в российское исламское пространство. – Уфа, 2011. – с.70). Более того, они не считают зазорным отметить, что организованный мною 2 декабря 2010 года в Казани научный семинар «Салафизм в Татарстане: распространение, конфликтный потенциал, меры противодействия» являлся на тот момент (их книга вышла в 2011 году) «едва ли не единственным публичным обсуждением проблемы распространения салафизма, где прозвучало предостережение об объединении идеологических ресурсов националистов и фундаменталистов» (речь идет о ситуации в Татарстане).  

Не посчитал постыдным процитировать меня как эксперта и исламовед из Екатеринбурга, заведующий кафедрой теологии Уральского государственного горного университета Алексей Старостин: «Небольшие сроки, к которым приговаривают религиозных экстремистов, делают ситуацию просто патовой, - отмечает эксперт из Татарстана Раис Сулейманов. – Приходится констатировать, что один фундаменталист обращает в свою идеологию до 7-10 сокамерников, отбывающих наказание по «бытовым» статьям» (Попов Д., Старостин А. Ислам и мусульмане Уральского федерального округа: риски и угрозообразующие факторы (аналитический доклад). – Екатеринбург, 2014. – С.78).

Я привел лишь несколько ссылок на мои работы коллег, чей авторитет никто не ставит под сомнение, и которые тоже, как и я, исследуют ислам в современной России. Полагаю, что таких работ ученых (политологов, социологов, религиоведов, этнологов и др.), можно найти еще много. Исходя из этого, неуместно заявлять, как это делается в очерняющей меня статье в «Комсомольской правде», что, дескать, никто не признает Сулейманова как специалиста.

«Миф №2. Исламовед» - в этой части автор статьи в «Комсомольской правде» или тот, кто надоумил написать ее, рассуждает о том, что «Сулейманов не исламовед и никогда им не был. Исламоведение - это научная дисциплина, предполагающая академическое исследование ислама. В России исламоведение достаточно новая дисциплина, специалистов по ней готовят в Казанском университете. Любопытно, что Сулейманов учился в Казанском университете, но не на этой кафедре и не на эту специальность». Сам автор признает, что дисциплина эта - новая, почему-то делая из этого вывод, что  Сулейманов - не исламовед.

Специально для автора статьи объясняю: все, я подчеркиваю – все нынешние исламоведы в России никаких кафедр исламоведения не заканчивали. По своему базовому образованию исламоведы, равно как и многие другие религиоведы, были выпускниками исторических, филологических, философских и иных гуманитарных факультетов или отделений. Никто из них никогда не заканчивал никакой кафедры исламоведения. И я в том числе, потому что в 2001-2006 гг. учился на историческом факультете Казанского государственного университета, и в моем красном дипломе написана специальность – «Историк, преподаватель истории».

Спросите у других исламоведов, в том числе преподавателей кафедры исламоведения и востоковедения Казанского федерального университета, кто они по базовому образованию? Историки и филологи. Также отмечу, что я никак, ну просто никак не мог поступить на кафедру исламоведения в Казани, поскольку она была открыта только в 2010 году. Я же поступил в университет в Казани в 2001 году, где проучился 5 лет, и специализировался на кафедре новой и новейшей истории. Автор статьи в «Комсомольской правде», а также тот, кто Вам давал информацию обо мне – вы бы хоть эти моменты уточнили! Ведь любой человек «в теме» сразу видит все ваши нестыковки и притянутость за уши подобных выводов.

Вы указываете, что я специализировался по иудаике и израилеведению, со ссылкой на казанскую интернет-газету «Бизнес Онлайн», и это почему-то ставится мне в упрек. Я не отрицаю, что до 2009 года изучал историю Израиля, бывал в этой стране, собирая материал для исследований, работал в библиотеках Иерусалима. Это действительно так, но потом я сменил тематику научных исследований. Повлиял на меня один человек – Валиулла Якупов, выдающийся мусульманский богослов и историк. Об этом я скажу ниже, но отмечу, что многим исследователям свойственно менять проблематику научных изысканий, расширять ее, менять хронологический период, географические рамки и даже область научных знаний. Например, в Татарстане работает академик Рафаэль Хакимов, который является физиком по образованию, но сейчас он историк, и хотя с его взглядами и оценками я не согласен, вот пример человека, который поменял область своих научных знаний и стал академиком по гуманитарному направлению. Я же в своих исследованиях с Ближнего Востока перешел на изучение «внутреннего Востока» России. Что в этом плохого?..

«Миф №3. Ученик Валиуллы Якупова». Автор статьи в «Комсомольской правде», ссылаясь на журналистку Веру Постнову, в прошлом работавшую в «Независимой газете» и знавшую покойного богослова, утверждает, что мы с Якуповым даже не были знакомы. Это просто какой-то нонсенс. 

Раис Сулейманов и Валиулла Якупов на конференции "II Саматовские чтения" (Казань, 12 октября 2011 г.)

То, как Валиулла хазрат повлиял на меня (я даже поменял сферу своих научных исследований, как видите), расскажу поподробнее. Впервые мы с ним встретились и лично пообщались в 2007 году. В Казанском университете проходила научная конференция памяти профессора Савеи Михайловой (известная в Казани историк и культуролог, скончавшаяся в 2007 году). Наше знакомство тогда ни к чему не привело - мы участвовали как докладчики в работе одной из секций конференции, потом обменивались мнениями в кулуарах.

Но спустя два года, в 2009 году, мы стали общаться плотнее. Я тогда активно интересовался процессами на Ближнем Востоке, изучал арабо-израильский конфликт, в котором религиозный момент играет все более заметную роль. Придя как-то в одну из мечетей Казани на намаз, я был удивлен, что до начала намаза некоторые молодые прихожане садятся группами на полу и начинают что-то активно обсуждать. Во главе группы сидел человек с длинной косматой бородой, который весьма эмоционально говорил, что надо «жить по шариату», что нельзя «служить тагуту» и что надо «помогать братьям, кто на джихаде». Слушавшие его ребята, человек 5-7, внимали этому проповеднику. Что это за человек, мне было неизвестно. Скоро в молельный зал пришел имам, и начался намаз.

После, встретившись с Валиуллой Якуповым, я поделился этим наблюдением. Он сказал: «Разве не видите, что Ближний Восток - не где-то далеко, Ближний Восток уже давно у нас в Казани, в наших мечетях», имея в виду, что радикализация ислама стала очевидной уже и в Татарстане. Мы разговорились, и Валиулла хазрат посетовал, что в Казани очень мало светских ученых, берущихся исследовать это явление, не боящихся говорить об этом, писать статьи, выступать с докладами на конференциях. Он вручил мне несколько книг по ваххабизму и нетрадиционным для России течениям ислама, которые были изданы возглавляемым им Центром исламской культуры «Иман». Он сказал, что как религиозный деятель, к тому же занимающий официальный пост в Духовном управлении мусульман Татарстана, порой не всегда может озвучивать проблемы радикализаци исламской уммы в Татарстане так, чтобы на них обратили внимание. А об этом следует говорить, писать и изучать: молчать нельзя.

Раис Сулейманов и Валиулла Якупов на конференции "Неоязычество в современной России" (24 февраля 2012 г.)

Надо сказать, что в 2007 году Валиулла Якупов пострадал за слова о том, что книги, признанные российскими судами экстремистскими, в том числе и мусульманские, нужно сжигать. Тогда шел процесс запрета книг турецкого религиозного деятеля Саида Нурси. Их вносили в федеральный список экстремистской литературы, и встал вопрос: что делать, если они оказались дома? Проблема действительно актуальная: ведь если дома будут обнаружены такие книги, человека могут привлечь к уголовной ответственности. А книги Нурси были изданы массовым тиражом и наличествовали в домашних библиотеках у многих мусульман. Как быть в такой ситуации? Якупов спросил об этом в прокуратуре, на что ему ответили - их следует сжигать. Он повторил этот ответ в одном из интервью, что спровоцировало огромный скандал.

Посыпались требования отставки Якупова (он занимал должность первого заместителя муфтия РТ), но все завершилось его понижением – он перешел на должность заместителя по связям с государственными и правоохранительными органами. После этой истории (кстати, до сих пор остается открытым вопрос: что делать человеку, если у тебя есть дома книга, которая включена в Федеральный список экстремистских материалов? Выбрасывать? Сжигать?..) Якупов стал более осторожным в публичных выступлениях. Но проблема религиозного радикализма среди мусульман Татарстана никуда не делась, ее надо было освещать, и Валиулла хазрат сетовал, что светской вузовской и научной интеллигенции за редким исключением эта тема мало интересна. Мне он сказал тогда, что, мол, я занимаюсь, Израилем, Палестиной, ХАМАСом, Ближнем Востоком, тогда как этот «Ближний Восток» с его исламскими радикалами уже давно здесь, в Татарстане, и лучше изучать то, что  происходит дома, в Поволжье, а не то, что находится далеко. В его словах была тревога за Россию. Его озабоченность, переживание и небезразличие к своей стране и отечественной мусульманской умме были искренними. На меня это произвело большое впечатление.

Сблизившись с Валиуллой хазратом, я стал детальнее изучать этнорелигиозную ситуацию в Татарстане, много читал и постепенно забросил изучение Ближнего Востока, перейдя на исследование того, что происходит дома – в Поволжье. С Валиуллой хазратом мы стали общаться намного чаще, он делился информацией, фактурой, объяснял многие моменты, которые были непонятными человеку со стороны. Я начал регулярно выступать на научных мероприятиях, сам их организовывал по проблематике этнорелигиозного экстремизма, проникновению радикальных течений нетрадиционного для России ислама в Поволжье, изучал зарубежное влияние на мусульман России, положение православия и исповедующих православие в регионе народов и т.д. Стали выходить мои статьи, в том числе в научных журналах, в сборниках конференций, публиковался и в СМИ, потому что проблема религиозного радикализма реально существует, и тому подтверждение - теракты и террористические группы, которые действуют с 1999 года на территории не только Татарстана, но и всего Поволжья. Руки пока не доходят до написания диссертации, хотя  материала уже более чем достаточно.

Ссылка на журналистку Веру Постнову, которая заявляет автору статьи в «Комсомольской правде» о том, что Валиулла Якупов никогда ей не рассказывал обо мне, меня удивляет. В конце 1990-х – 2000-е годы Постанова много и часто писала на страницах «Независимой газеты» о процессах, которые происходили в исламской среде региона, но в конце 2000-х годов вышла на пенсию, и с того времени ее публикаций в прессе о мусульманской умме Татарстана я не встречал. Поддерживала ли она после ухода на заслуженный отдых отношения с Валиуллой хазратом, мне неизвестно, поскольку с 2009 года, когда мы с ним стали плотно взаимодействовать, он тоже о ней ничего не говорил и никогда о ней разговора не заводил. Можно ли из этого сделать вывод, что он не был близко знаком с Постновой? Конечно же, нет.

Но ведь именно так пытается «Комсомольская правда» представить отношения между мной и Валиуллой Якуповым: дескать, Постновой он не рассказывал о Сулейманове. Так до 2009 года у нас и не было с ним таких плотных контактов. И потом, совершенно непонятно: разве Валиулла Якупов докладывал Вере Постновой, с кем он дружил, общался, взаимодействовал? Брал и перечислял ей всех своих знакомых?.. В общем, миф о том, что Сулейманов к Якупову не имеет отношения, такой же нелепый, как и остальные инсинуации автора статьи в «Комсомольской правде». Лучше бы вдову Валиуллы хазрата спросили обо мне: она точно лучше Постновой знает всю эту ситуацию.

Раис Сулейманов и Валиулла Якупов на заседании клуба "Алтын урта" в ДУМ РТ (Казань, 16 февраля 2011 г.). Второй справа - доктор исторических наук Дамир Исхаков

«Миф №4. Оппозиционер» - в этой части своей статьи в «Комсомольской правде» ее автор или тот, кто ему подавал эту информацию в том виде, в каком он ее опубликовал, пересказывают мою трудовую биографию, пытаясь подчеркнуть некий заказной характер моей работы, проплаченной из Москвы. То есть, если вы занимаетесь научно- исследовательской деятельностью, делаете вывод на основе анализа ситуации в этнорелигиозной сфере о распространении радикальных течений ислама в регионе, сильном турецком лобби в элите Татарстана, показываете причины и истоки появления террористических групп в регионе, изучаете зарубежное влияние с Ближнего Востока на мусульман Поволжья, то сразу превращаетесь в «наемного исследователя»?... Не могу понять логику рассуждений в этой публикации, кроме желания опорочить и очернить меня. Причем делается это настолько нелепо, предвзято и натянуто, что очевидно любому.

Обвиняя меня в «проплаченности» моей деятельности из Москвы, которая якобы  дает мне такие установки, потому что в моих публикациях звучат критические отзывы в адрес местных властей, я хочу поинтересоваться у Олега Потапова и тех, кто надоумил его это опубликовать, в курсе ли они такого термина, как «ваххабитский холдинг»? Его ввел в научный оборот не я, а Валиулла Якупов, и под «ваххабитским холдингом» он подразумевал сращивание ваххабитского духовенства, бюрократии и бизнеса на местах. Кто сделал Гусмана Исхакова муфтием Татарстана в 1998 году, и за 13 лет его нахождения на этом посту позиции ваххабитов в регионе укрепились, а ситуация дошла до появления террористических групп? Разве не светские власти Татарстана способствовали приходу на пост муфтия Татарстана Гусмана Исхакова? И столько лет его держали на этом посту!

В 2005 году на пост имама главной татарстанской мечети «Кул Шариф» поставили выпускника саудовского университета Рамиля Юнусова. Неужели это происходило без поддержки региональных властей? Причем на ваххабизм Юнусова указывал и покойный Якупов, и даже татарские националисты говорили об этом открыто (в частности, член исполкома Всемирного конгресса татар, этнолог Дамир Исхаков много писал на эту тему). И если Юнусов был «белым и пушистым», то отчего его так стремительно сняли сразу после теракта 19 июля 2012 года в отношении тогдашнего муфтия Ильдуса Файзова и убийства Валиуллы Якупова? «Ваххабитский холдинг» - это характеристика тех процессов, которые встречаются в Татарстане: покровительства ваххабитам со стороны чиновников и бизнеса. Об этом писал Валиулла хазрат. На мой взгляд, он весьма метко это подметил.

Подводя итог этой истории с публикацией статьи «Раис Сулейманов – эксперт-страдалец?» в «Комсомольской правде», редакция которой до этого регулярно обращалась ко мне как к специалисту по этнорелигиозным процессам в Поволжье за интервью, комментариями, проводило со мной пресс-конференции и радиоэфиры, у меня есть только одно объяснение: заказ. Да, не секрет, что я критично отношусь к определенным действиям властей Татарстана в их политике в национально-религиозной сфере, что, естественно, вызывает у некоторых чиновников в Казанском Кремле раздражение. Хотя, казалось бы, необходимо прислушаться к замечаниям, а не стараться подвергнуть аресту Раиса Сулейманова, выступающего с разоблачением и критикой радикального исламизма.

Получается абсурдная ситуация: за критику экстремизма человека самого признают экстремистом. Это нормально?... В Татарстане, видимо, некоторые чиновники, которые давали местным силовикам указание, полагают, что так и нужно делать. А поскольку общественное мнение встало на мою сторону, справедливо возмутившись происходящим, была выбрана иная тактика – подвергнуть очернению и уничижению. Некоторые издания, находящиеся на «подкорме» у Казанского Кремля, охотно этим промышляют, хотя и  позиционируют себя как «независимые». Прискорбно сознавать, что используют и «Комсомольскую правду», до этого мною воспринимавшуюся как серьезное и независимое издание.

Непонятным остался один вопрос: сколько им заплатили за очернительство? Ведь тексты подобного содержания принялись публиковать многие федеральные издания, еще вчера считавшие мое мнение  компетентным, а потом резко и стремительно начавшие очернять меня. Тут без денег обойтись не могло. Вот я и спрашиваю: сколько?...

Раис Равкатович Сулейманов – исламовед, политолог, эксперт Института национальной стратегии (Казань)

Фото на главной странице сайта: Раис Сулейманов и Валиулла хазрат Якупов на двадцатилетии Центра исламской культуры "Иман" (Казань, 29 ноября 2010 г.)