Иракские шииты и планы Турции по уничтожению РПК

Политика

Синджар – геополитический перекрёсток региона и незатухающая «горячая точка»

Информация о согласии проиранских «Сил народной мобилизации» (PMF, Аль-Хашд аш-Шааби) на зачистку региона Синджар на севере Ирака от боевиков запрещённой в Турции Рабочей Партии Курдистана стала появляться ещё в марте, отражая одно из ключевых направлений апрельских переговоров Реджепа Эрдогана в Багдаде.

В интервью 5 мая телеканалу Al Arabiya к этой теме вернулся министр иностранных дел Турции Хакан Фидан, подчеркнув важность диалога с шиитским иракским движением и его растущую роль в Ираке. Тесно сотрудничая с главой PMF Фалахом аль-Файядом, Фидан выразил уверенность в приверженности его организации целям искоренения присутствия РПК в Синджаре. Согласно упомянутому главой турецкой дипломатии двухэтапному плану, вслед за осадой Синджара последует требование о выводе РПК из региона. По мнению Фидана, необходимость, чтобы иракские военнослужащие противостояли РПК: если та «откажется уходить, каждому иракскому солдату, который любит свою страну, будет необходимо сражаться против этой террористической организации, оккупировавшей его родину». Думается, столь недвусмысленное указание военнослужащим соседнего государства о том, что им надлежит делать, свидетельствует в том числе о беспокойстве Анкары за поведение формально причисляемых к иракской армии отрядов, способным действовать в Синджаре автономно, руководствуясь скорее местными раскладами, нежели директивами из Багдада.

Как пишет уже знакомый нашему читателю Nordic Monitor, по поводу возможного сотрудничества имеются некоторые сомнения: PMF подвержены иранскому влиянию, «имели тесные связи с РПК в прошлом», и так что успех возможного сотрудничества был бы скорее на руку Тегерану.

«Силы народной мобилизации» возникли в 2014 г. как коалиция преимущественно поддерживаемых Ираном шиитских ополченцев в ответ на призыв местного шиитского авторитета аятоллы Али ас-Систани бороться с запрещённым в России «ИГИЛ». Несмотря на интеграцию этих отрядов в Вооруженные силы Ирака к 2016 году, периодически появляются «пугалки» на тему превращения PMF «в один из грозных элементов жесткой силы Тегерана в Ираке». Наряду с военными возможностями групп шиитского ополчения, их влияние в парламенте в Багдаде возросло благодаря аффилированным политическим партиям, что позволило PMF укрепить и свои позиции, и влияние Ирана в Ираке.

20 января 2024 года ополченцы PMF атаковали американскую базу Айн аль-Асад в мухафазе Анбар, нацелившись на силы т.н. «антитеррористической коалиции». Спорадические нападения периодически провоцируют напряженность в отношениях между правительством Мохаммеда Шиа ас-Судани и шиитскими партиями.

14 марта 2024 года Хакан Фидан встретился в Багдаде с заместителем премьер-министра, министром иностранных дел Ирака Фуадом Хусейном, обсудив механизмы региональной безопасности. Высокопоставленные делегации с обеих сторон включали министров обороны, советников по национальной безопасности, а также главу PMF и заместителя директора разведки Регионального правительства Курдистана в Эрбиле (КРГ).

В опубликованном по итогам совещания совместном заявлении отмечалось, что присутствие РПК в Ираке запрещённой в Турции Рабочей Партии Курдистана являет собой нарушение конституции Ирака, где она также будет запрещена. Турция проводит военные операции на территории Ирака под предлогом борьбы с «курдскими террористами», опираясь на широкую сеть небольших баз и передовых операционных центров. Среди этих объектов традиционно выделялась база Башика, периодически попадавшая в объектив СМИ после нападений со стороны боевиков РПК, в том числе в 2024 году (местоположение и возможности других баз в Ираке не разглашаются по соображениям безопасности).

22 апреля 2024 года президент Реджеп Тайип Эрдоган побывал в Багдаде впервые за 12 лет, подписав ряд двусторонних соглашений по вопросам обороны и экономического сотрудничества. После столицы он отправился в Эрбиль, став первым президентом Турции, посетившим административный центр Курдского автономного района.

Как следует из регулярно озвучиваемых заявлений Эрдогана и его людей, уже летом 2024 года будут предприняты всеобъемлющие военные меры против присутствия РПК на севере Ирака, что указывает на завершение операции начатой в 2019 году операции «Коготь-замок». Целью предполагаемой военной операции является создание 30-километровой зоны безопасности вдоль турецко-иракской границы с целью распространения ее влияния на южные регионы Ирака.

В свою очередь, в последние годы РПК усиливает позиции в регионах Иракского Курдистана, контролируемых Патриотическим союзом Курдистана (ПСК) – Сулеймании и Асосе недалеко от иранской границы, одновременно стремясь увеличить присутствие в сопредельном с Сирией регионе Синджар. Можно предположить, что это вызывает беспокойство в Эрбиле: в первых числах мая глава региона Нечирван Барзани побывал с необъявленным визитом в Тегеране, где встретился, в частности, с рахбаром Али Хаменеи, президентом Эбрахимом Раиси*, секретарём Высшего совета национальной безопасности Ирана Али-Акбаром Ахмадианом, министром иностранных дел Хоссейном Амир Абдоллахианом* и главнокомандующим КСИР Хоссейном Салами. На 10 июня в Курдском автономном районе намечены парламентские выборы, которые контролирующая Эрбиль «Демократическая Партия Курдистана» пока намерена бойкотировать. Кроме того, как мы отмечали в одной из предыдущих публикаций, Исламская Республика Иран требует разоружения и полном изгнании иранских курдских вооруженных группировок, укрывающихся в курдских регионах Ирака.

Несмотря на позитивный подход Фидана к «Аль-Хашд аш-Шааби», доверие турецких военных к Ирану в плане совместной борьбы с РПК остаётся слабым, делится сомнениями Nordic Monitor. Выступая 2 мая на CNN Türk, министр обороны Яшар Гюлер, рассказал, что соседям была предоставлена информация о пересекающих границу боевиках РПК, однако сотрудничества не получается: «Мы разговариваем с нашими иранскими друзьями. Мы говорим: "Они [террористы] перешли отсюда, пошли туда, мы следим за ними. Мы смотрим на изображения с БПЛА". Наши иранские друзья отвечают: "Мы посмотрели туда, там никого нет". Это неприятный подход. Конечно, нам неудобно».

Авторы недавнего аналитического материала в арабском издании с пропиской в Лондоне Asharq Al-Awsat предполагают, что PMF воспользуются своими договорённостями с Турцией для усиления своего влияния в регионе, стратегически важном для Ирака, Ирана и Турции. Ожидается, что турецкая армия попытается изгнать «боевиков РПК» из горных районов северного Ирака. Не исключено, что «буферная зона» Турции на севере Ирака пересечётся с «иранским» коридором через Ирак в Сирию и Ливан с выходом к Средиземному морю.

Это предполагает новые формы взаимодействия между Анкарой, Тегераном и лояльными им силами, которое, как представляется, далеко не всегда будет носить бесконфликтный характер. Мягко говоря, далеко не факт, что в Иране так уж заинтересованы в скорейшей реализации проекта «Дорога развития» – транспортного коридора между Персидским Заливом и Европой через территории Ирака и Турции.

* Погибли 19 мая в авиакатастрофе на северо-западе Ирана. Согласно прогнозам большинства экспертов, данное трагическое событие не окажет сколь-либо существенного влияния на региональную политику Исламский Республики.