Битва за Мосул: почему это так важно для Турции

Политика

Турецко-курдское сотрудничество в Ираке: предпосылки и цели

Участие Турции в военной операции в Мосуле, начавшейся 17 октября, и ее твердое стремление быть за столом переговоров по поводу дальнейшей судьбы этого района даже за счет колоссального военно-политического кризиса между Анкарой и Багдадом не вызывает удивления. Достаточно сделать небольшой экскурс в историю Турецкой республики, чтобы понять, какое значение имеет Мосул для Турции.

В 1922 году в Лоззане состоялась конференция с участием Великобритании, Италии, Франции и Турции, где решался вопрос границ новоиспеченной Турецкой республики. Турцию на конференции представлял министр иностранных дел  Исмет-паша, у которого была сверхзадача отстоять остатки Османской империи. Несмотря на все усилия, острейший вопрос Мосула окончательно решился не в Лозанне. Лишь в 1926 г. Лига Наций поставила точку в этом вопросе. В результате Турция отказалась от всех прав на Мосул, который переходил под мандат Великобритании, в обмен на несколько экономических уступок. После огромных территориальных потерь в европейской части уже бывшей Османской империи, Турция из последних сил старалась удержать свои права в Анатолии (Малая Азия). Ее амбиции относительно Мосула никогда не утихали. И сейчас, через 90 лет, Турция не могла не использовать этот шанс. И это понятно, учитывая стратегическое, военное и экономическое значение города, который считается нефтяной цитаделью региона. 

Второй по счету, но не по значимости фактор, из-за которого Турция не могла остаться в стороне от региональных событий, - курдский вопрос. Курдская автономия в Ираке – реальный факт. Курдская автономия в Сирии - факт вероятный в случае, если президент Сирии Башар Асад решит пойти навстречу «своим» курдам. Недопущение усиления курдского влияния в регионе имеет крайне важное значение. Как заявил 26 октября министр иностранных дел Турции в 2002-2003 годах Яшар Якыш, «Если вы посмотрите на занимаемое Турцией место, то тогда, безусловно, отдадите приоритет борьбе с курдским ополчением, а ИГ (запрещенная в РФ террористическая организация – прим.) будет уже вторичным».

На данный момент Турция ведет антикурдские операции на трех фронтах – сирийском, иракском и внутреннем. Все три имеют свои особенности: если внутри Турции общая картина имеет относительно четкие очертания, то на иракском и сирийском направлениям многие вопросы висят в воздухе из-за комплексности ситуаций.

Так, премьер-министр Турции Бинали Йлдырым в интервью заявил, что Турция и Региональное правительство Курдистана (КРГ) во главе с Масудом Барзани работают над созданием безопасной зоны на севере Ирака: «КРГ и Барзани контролируют регион, и это логично, что мы будем работать с реальным владельцем региона Масудом Барзани». Турецкий премьер-министр, однако, не уточнил, каким образом Турция планирует продолжить военную операцию в Мосуле, несмотря на возражения Багдада. А официальная позиция Багдада на счет военного присутствия Турции в стране остается крайне жесткой. Даже после визита главы Пентагона в регион, в частности, в Турцию и Ирак, который, по мнению ряда аналитиков, имел цель найти компромисс между Анкарой и Багдадом, премьер-министр Ирака Хайдер аль-Абади заявил: «Мы знаем о намерении турецкой стороны принять участие в освобождении Мосула, благодарны ей за это, но Ирак сам справится с операцией».

По мнению эксперта турецкого Центра стратегических исследований Ближнего Востока Ойтуна Орхана, основной целью PKK/YPG («Рабочая партия Курдистана» - курдская политическая повстанческая организация, борющаяся за политические права курдов в Турции, и «Отряды народной самообороны» - боевое крыло Курдского верховного комитета, непосредственно участвующее в сирийском вооруженном конфликте) является создание государственной структуры на территории между Синджаром и Африном (турецко-сирийская граница). Mежду тем,  главная задача Турции в Мосуле - не допустить присутствия PKK в Синджаре, как они сделали это в горах Кандиль на севере Ирака. В этом контексте можно предполагать, что интересы Турции и КРГ совпадают.

Кроме этого, пожалуй, в первый раз на официальном уровне было объявлено, что турецкие военные участвуют в военных действиях совместно с курдскими формированиями. Сотрудничество между Анкарой и барзанитскими пешмерга -  известный факт, однако совместные военные действия с иными курдскими группировками в регионе дают основание полагать, что Турция была вынуждена пойти на этот шаг, так как ее участие в операции висело на волоске. Не удивительно, что турецкие политически круги предпочитают закрывать глаза на столь эклектичное сотрудничество. По поводу создания безопасной зоны со стороны КРГ не было никакого подтверждения или отрицания - лидер иракских курдов явно не хочет поставить под угрозу отношения с Турцией.

Как отметил в своей статье известный турецкий журналист-аналитик Семих Идиз, «дебаты на тему военной базы Башика (турецкая военная база на территории Ирака), по видимому,  будут продолжаться, но становится более очевидным то, что Барзани является главным союзником Турции в Ираке. Он не только предоставляет  определенную опору для турецкого военного присутствия, но и обеспечивает определенную степень легитимности для него». Так, во время голосования в парламенте КРГ по вопросу призыва к Турции вывести свои войска с территории Ирака, Демократическая партия Курдистана возглавляемая Барзани, отказалась поддержать резолюцию.

Также очевидно, что события в регионе вынуждают Барзани поддерживать хрупкое равновесие между тремя столицами - Анкарой, Багдадом и Тегераном, которые вовлечены в конфликт непосредственно. В вопросе участия Турции в военной операции в Мосуле Барзани был более осмотрителен. Он заявил, что Анкара и Багдад должны достичь согласия.

В интервью «Аль-Джазире» курдский журналист в Эрбиле Абдулгани Али Яхья выражает мнение, что проблемы между Эрбилем и Багдадом вновь обострятся после окончания военной операции в Мосуле: «Конечной целью Эрбиля является завоевание и присоединение территорий провинции Найнава (где расположен Мосул) к КРГ на основе референдума, который будет проведен в соответствии со статьей 140 Конституции Ирака». Однако такой ход событий не может устраивать Турцию, в особенности, ее националистические круги, которые уже недовольны тем, что турецкий Киркук, известный своими нефтяными запасами, находится под контролем КРГ, так же как Мосул.

В аналитических кругах Турции все больше разворачивается тема о будущем неизбежном расколе Ирака и автономии Мосула по образцу курдов. В своей статье «Турция должна быть подготовлена для разделенного Ирака» турецкий аналитик и  журналист Эльнур Чевик подчеркнул: «В конечном счете, это приведет к распаду Ирака и созданию новых государств на иракской земле так же, как это имело место в бывшей Югославии». Такие региональные изменения не могут оставить равнодушной Турцию, для которой любое курдское государственное образование является ночным кошмаром.

По мнению турецкого генерала в отставке Армагана Кулоглу, Турция должна действовать с учетом того, что основная цель игры региона - создание Большого Курдистана: «Эта цель является общей одновременно для Барзани, курдских элементов в Сирии, в том числе Союза демократической партии, а так же глобальных сил, которые поддерживают их, начиная с США».

Турецкое издание Milli Gazete полагает, что если бы не вероятность раздела Сирии или возникновения Курдистана, если бы не риск нарушения этнорелигиозного баланса в важных городах Сирии и Ирака и повышения шиитского, то есть в некотором смысле иранского влияния, Турция ни в коем случае не уклонялась бы от позиции, соответствующей ожиданиям США.

Официальная Анкара утверждает, что в Сирии курдские подразделения YPG напрямую связаны с партией PYD («Демократический союз» - левая партия, основанная в 2003 году сирийскими курдами), которая, в свою очередь, связана с PKK. Турция оказывается в очень сложной игре, которая ведется на минном поле. Ее участие в боевых действиях против сирийских курдов, одновременно против террористической организации «ИГ» в Сирии и в Ираке, а также и против PKK, которая действует и на территории самой Турции, объективно ведет к дальнейшей интернационализации и эскалации вооруженного конфликта на территории сразу трех соседних стран - Сирии, Ирака и Турции. Однако для Турции эти вопросы напрямую связаны с ее национальной безопасностью. Не случайно в последнее время все чаще говорится о Национальном пакте, принятом в 1920 году парламентом младотурок. Согласно документу, после разгрома Османской империи новое государство предполагало сохранить контроль над пограничными арабскими территориями, включая современные регионы вокруг сирийского Алеппо, иракских Мосула и Киркука, а также над  отошедшими к Греции островами Эгейского моря и грузинским Батуми.

Несмотря на обмен резкими заявлениями между центральным иракским государством и Турцией, Анкара продолжает накапливать войска на иракской границе, что подтвердил турецкий Генштаб. Это означает, что Турция не готова сдавать позиции на иракском фронте, и если здесь, как и в сирийском конфликте, она не просчитает свои действия, это чревато полным провалом турецкой внешней политики. Турецкие правящие круги, осознавая это, идут на сотрудничество в данном случае, с КРГ, даже в краткосрочной перспективе, потому что, как показывает время, эта структура не собирается быть троянским конем Турции в регионе, а для Турции не выгодно, чтобы богатыми нефтяными ресурсами Мосулом и Киркуком управляли сильные и самостоятельные власти.  

Фото на главной странице сайта: курды готовятся к наступлению на Мосул