Антииранский альянс- зарево новой войны (II)

29 ноября, 12:28

 

Окончание. Начало

США и их союзники готовы развязать на Ближнем Востоке очередной конфликт (II)

По словам главы турецкого внешнеполитического ведомства, 24 ноября в ходе телефонного разговра Эрдогана с Д. Трампом американский лидер пообещал полностью прекратить все военные поставки курдам, пообещав незамедлительно дать соответствующие указания Пентагону, якобы добавив, что «эту бессмыслицу надо было остановить уже давно». Видимо, речь идёт о предложении Анкаре, от которого она не смогла бы отказаться. Сразу же после этого из стана «Сирийских демократических сил» прозвучали заявления о готовности к компромиссам с официальным Дамаском в рамках федеративного устройства страны и расширения прав курдов. Вооруженные формирования коалиции «СДС» «станут в будущем частью сирийских войск» – с таким громким заявлением выступил в эфире телеканала «Rudaw» сопредседатель Совета «СДС» Р. Дарар. Впрочем, неясно, будет ли вышеупомянутое указание Трампа исполнено, и если да – то насколько тщательно: согласно AP, он не предупредил о своём решении ни Госдепартамент, ни Пентагон, застигнутые таким образом врасплох (по-видимому, как и курдские союзники Вашингтона). Одновременно в социальных сетях появилась информация о предполагаемом перемирии между «СДС» и «ИГ», которое вряд ли могло быть достигнуто без участия американских «партнёров» (впрочем, в «СДС» её немедленно опровергли).

Еще одной проблемой является дальнейшее участие в процессе сирийского урегулирования Ирана, да и само его военное присутствие на территории страны, указывает востоковед Дмитрий Минин. По этому поводу Россия и Турция подвергаются постоянному давлению со стороны Запада, «заливных» монархий и их потенциального союзника в лице Израиля, настаивающих на максимальной изоляции Тегерана в Сирии и на Ближнем Востоке в целом. Однако очевидно, что Иран вряд ли согласится с подобным подходом: успехи сил специального назначения «Кодс», когда под иранским руководством удалось объединить действующих в Сирии добровольцев из различных стран, свидетельствуют о том, что модель, предлагаемая Тегераном, более эффективна, чем та, которую стремятся внедрить на Ближнем Востоке американцы.

25 ноября в телефонном разговоре с президентом Сирии Башаром Асадом президент Хасан Роухани (риторика которого становится всё более консервативной) заверил, что «стратегические связи между Ираном и Сирией будут продолжаться» и после разгрома террористов на сирийской территории. В Тегеране не рассматривают варианты ухода из Сирии, выражая готовность активно участвовать в восстановлении страны. Вашингтону, Западному Иерусалиму и другим американским союзникам придётся и дальше считаться с иранским присутствием в Сирии. По словам Роухани, «некоторые западные державы и их региональные марионетки полагали, что «Исламское государство» займет Ирак либо Сирию и сможет совершать преступления и наносить ущерб в регионе в течение многих лет», однако их планы провалились. Иран добился хороших результатов, однако проблем ещё много. Несмотря на победу над основными силами «ИГ» в Сирии, «ещё предстоит пройти долгий путь в борьбе с терроризмом», так как те, кто планировал заговор против Сирии, «не остановятся легко». В защите своих интересов Иран отдаёт приоритет «взаимодействию, переговорам и диалогу», но прибегает к любой практике, если это необходимо.

Как известно, одним из ключевых оппонентов Ирана на Ближнем Востоке является Саудовская Аравия, собравшая параллельно с сочинской встречей довольно представительную конференцию «сирийской оппозиции» (140 человек, включая представителей 21 вооружённой группы). Несмотря на отставку «непримиримого» Рияда Хиджаба и нескольких его сподвижников из руководства т.н. «высшего переговорного комитета», в итоговой декларации форума записаны знакомые уже ультимативные требования об отставке Асада и о выводе «проиранских» подразделений из Сирии еще как предусловие начала мирного процесса. В состав переговорной группы оппозиции должны войти 36 человек во главе с Насром аль-Харири. «Московской» и «каирской» платформам отводится 8 голосов, ещё 8 – независимым, 8 – базирующейся в Стамбуле Национальной коалиции оппозиционных и революционных сил, 7 – вооруженным формированиям, 5 – координационному комитету. Решения внутри делегации будут приниматься на основе 70% голосов и более. Вопрос о том, насколько консолидация оппонентов Дамаска под эгидой Эр-Рияда соответствует интересам Москвы, остаётся открытым. Высказывается мнение, что прозападные и просаудовские «оппозиционеры» в своих воззрениях во многом остались такими же, как и летом 2015 года, до начала операции ВКС России. Саудиты и их союзники формируют собственное видение переговорного процесса в Сирии (или того, что скрывается за этим эвфемизмом), и вряд ли оно соответствует подходам Москвы, Тегерана и Анкары.

* * *

Президент Владимир Путин продолжит «дипломатический марафон» по урегулированию сирийского кризиса, заявил пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков. Сочинский механизм трёхсторонних консультаций способен стать прологом к выработке эффективной системы региональной безопасности, однако попытки его подрыва более чем вероятны. 22 ноября на пути к миру в Сирии сделан значительный шаг, помыслить о котором до начала 30 сентября 2015 года российской военной операции было попросту невозможно. Радикальное сужение территориальной и ресурсной базы террористического «халифата» вовсе не исключает экспансии пользующихся внешней поддержкой террористических группировок под каким-либо иным «флагом». Начиная как минимум с 2007 года, в подрывную деятельность на сирийской территории вкладывались десятки миллиардов долларов, о чем поведал отставной премьер-министр и министр иностранных дел Катара Хамад бен Джасем в интервью телерадиокомпании BBC. И сегодня боевики вполне вольготно чувствуют себя в «зонах деэскалации», будучи в состоянии, при стечении благоприятных условий, атаковать под внешним прикрытием Дамаск и ряд других крупных городов.

Россия, ранее объявившая о намерении частично вывести из Сирии воинский контингент, стремится придать мирному процессу необратимый характер (ещё и потому, что в преддверии президентских выборов военные неожиданности никому не нужны), однако следовать её примеру явно никто не собирается. Террористы и далее будут использоваться в качестве инструмента реализации геополитических интересов. В августе 2016 года достоянием общественности стала интересная статья за авторством директора директором израильского Центра стратегических исследований им. Бегина-Садата Эфраима Инбара, с говорящим заголовком «The Destruction of Islamic State is a Strategic Mistake». По мнению господина Инбара, видного специалиста по проблемам Ближнего Востока, «Запад должен стремиться к дальнейшему ослаблению Исламского государства, но не к его уничтожению… В интересах ли Запада усиливать хватку Сирии Россией и усиливать ее влияние на Ближнем Востоке? Соответствует ли целям Америки усиление контроля Ирана над Ираком? Только находясь в состоянии стратегического безрассудства (что в настоящий момент преобладает в Вашингтоне), можно считать позитивным шагом усиление могущества оси Москва–Тегеран–Дамаск и сотрудничать с Россией против ИГ». Крах «ИГ» породит террористическую диаспору, способную ещё больше радикализировать иммигрантов-мусульман на Западе, и большинство контртеррористических структур понимают эту опасность, уверен профессор, выдвигающий и ряд других весьма убедительных доводов в пользу дальнейшего существования «халифата», пусть и в ослабленном виде.  Стабильность, по его мнению, не является самоцелью, а желательна только в том случае, если отвечает интересам Запада. Поражение «ИГ» способствовало бы иранской гегемонии в регионе, утверждая роль России и продлевая «тиранию Асада».

Очевидно, что окружение Дональда Трампа в полной мере разделяет мнение Э. Инбара, упрекавшего администрацию предшественника в неспособности разглядеть в Иране основного противника США на Ближнем Востоке, амбициозные планы которого по доминированию в регионе надо подрывать с использованием в том числе и таких инструментов, как «ИГ». Ранее министерство обороны России неоднократно приводило доказательства прямой и непосредственной связи американских спецназовцев и советниками с боевиками террористических группировок. Прикрываясь женевским переговорным форматом, Вашингтон будет стремиться сохранить влияние в ряде районов страны (отнюдь не только посредством 12 военных объектов на сирийской территории и 1720 военнослужащих), о чём свидетельствуют и реальные действия Пентагона. Согласно утечке The Washington Post, «официальные лица США говорят, что планируют сохранить присутствие американских войск на севере Сирии, где американцы готовили и поддерживали «Сирийские демократические силы» против «ИГ», и создавать там новые местные правительства, отдельные от правительства Асада».

Глава Пентагона «Бешеный Пёс» Дж. Мэттис ставит задачу предотвратить появление «ИГИЛ версии 2.0», что предполагает сохранение американского военного присутствия США на длительную перспективу и продолжение вооружённого конфликта: только в южной зоне Эт-Танфа вполне вольготно себя чувствуют боевики разномастных террористических группировок из Восточной Гуты, Каламуна, Хомса, Дейр-эз-Зора и других мест. Отказ Вашингтона от сворачивания присутствия на юге Сирии будет иметь крайне негативные последствия и для  договорённостей в Дананге (и без того более чем формальных), и для наметившегося процесса мирного урегулирования в целом. Сколачивание же ударными темпами антииранского альянса, куда со временем могут перейти практически все сателлиты Вашингтона по так называемой «международной антитеррористической коалиции (соответствующее опасение высказал в Сочи Хасан Роухани), будет означать развязывание на Ближнем Востоке новой войны, окрашенной в цвета суннитско-шиитского противостояния.

Андрей
 
Арешев
29 ноября, 12:28