«2015 год прошел под знаком России»

Аналитика

Не самые радужные перспективы Азербайджана и Закавказья в целом рисует, анализируя итоги прошлого геополитического года, талышский политолог Рустам Искандари. 

- Назовите, пожалуйста, три главных, на Ваш взгляд, события ушедшего года и его общие итоги.

- Тенденции и главные события уходящего года были привязаны к двум конфликтам - сирийскому и украинскому. В большей степени, к сирийскому. Даже процесс по разрешению конфликта на юго-востоке Украины в определенной степени привязан к происходящему в Сирии: без серьезного продвижения и даже победы там будет сложно окончательно победить на Украине.

Первое из трех главных событий, если постараться их выделить - минские договоренности - нельзя назвать прямым следствием развития ситуации в Сирии. Но то, что вооруженные действия на юго-востоке Украины не возобновились в полной мере, а сам кризис перестал быть магистральной темой мировых новостей, очевидно, связано и с переломом в сирийском конфликте, связанном с началом операции российских Военно-Космических сил.

Второе событие - подписание соглашения по «ядерному досье» Ирана – также стало возможным и даже необходимым в связи с ситуацией на Ближнем Востоке, когда изоляция ИРИ стремительно усугубляла дисбаланс сил в этом регионе. Постепенный выход Ирана из изоляции позволил начать складываться новому, российско-иранскому союзу на Большом Ближнем Востоке, что, вероятно, будет иметь далеко идущие последствия.

Выдвижение Ирана на первый план региональной политики и его сближение с Россией имеет особое значение в связи постепенным ослаблением позиций Турции как на международной арене, так и во внутренней политике. Амбициозные и вместе с тем опрометчивые шаги Анкары достаточно быстро свели на нет почти все успехи этой страны в отношениях с соседями. Последним поражением Турции и, в частности,  президента  Эрдогана стал конфликт с Россией вокруг сбитого фронтового бомбардировщика Су-24. Вопреки бурной реакции российского экспертного сообщества, считаю, что этот конфликт был неизбежен: накопилось слишком много противоречий в отношениях Турции с Россией, начиная с сирийского кризиса и вплоть до мероприятий, посвященным столетию геноцида армян.

Третье событие - операция российских ВКС в Сирии, окончательно оформившая возвращение России на вершину мировой политики. Важным также стало принятие 18 декабря 2015 г. Совбезом ООН резолюции по политическому урегулированию конфликта в Сирии. Не люблю громких утверждений, но мне кажется очевидным, что 2015 год прошел под знаком России. Однако это не значит, что страна может почивать на лаврах. Напротив, это лишь усиливает и усложняет вызовы 2016-го. Как известно, удержаться на вершине всегда сложнее.

Выходя за рамки трех пунктов, хотел бы назвать среди важнейших событий кризис с беженцами в Европе, а также влияние на международную повестку терактов в Париже и взрыва самолета «Когалымавиа». Среди тенденций стоит отметить продолжающийся рост уровня насилия в международных отношениях, в особенности, на Ближнем Востоке.

- Что бы Вы назвали главным событием года на Кавказе? Как это отразится на развитии региона в будущем году?

- Главные события для Кавказа в этом году происходили, скорее, вокруг него. В первую очередь, выделю перераспределение баланса сил в треугольнике окружающих Кавказ государств - России, Турции и Ирана.

Турция, проводящая последнее десятилетие свою экономическую и культурную политику на Кавказе (за исключением Армении) почти без всяких препятствий, продолжила формирование союза с Грузией и Азербайджаном. Пока в России ожидали появления турецко-российского политического союза, Анкара продвигала в регионе свои и натовские интересы. Российско-турецкий конфликт поставил перед российским руководством вопрос о необходимости совершенно иной квалификации действий Анкары в этом регионе, а значит, и иного реагирования на эти действия. Ответы на этот вопрос мы, возможно, начнем видеть уже в наступающем году.

Этот отрезвляющий конфликт поставил закавказские страны (главным образом, Азербайджанскую Республику) перед выбором. Баку, приняв сразу после инцидента с фронтовым бомбардировщиком турецкого премьера Давутоглу с официальным визитом, во время которого были озвученные недвусмысленные лозунги о братстве двух стран, достаточно открыто выразил свою позицию.

Выход Ирана из изоляции также обозначил новые вехи в региональном соперничестве. Это значит, что Турция и Иран могут возобновить борьбу за влияние на Кавказе, которую мы наблюдали в 1990-е. Тогда Иран очевидно потерпел поражение. А после открытия «ядерного досье» он ослаб на международной арене настолько, что о каком-либо серьезном противостоянии с Турцией говорить не стоило. Подобное ослабление Ирана привело, в том числе, и к усилению Израиля в регионе (особенно в Азербайджанской республике, что впрямую угрожало интересам Ирана).

Но даже после постепенного выхода из изоляции, свидетелями чего мы стали в уходящем году, ждать моментальных успехов Ирана на Южном Кавказе я бы не стал, так как ресурсов страны для этого пока мало. Для серьезного внешнеполитического рывка необходима социально-экономическая стабилизация внутри Ирана, для чего вопросы экономического развития должны быть наконец-то доверены технократам, а не политическим идеологам. Наряду с этим, отмечу, что политический ресурс Ирана в регионе Большого Ближнего Востока будет расти, увеличивая его вес и влияние и на Южном Кавказе.

Оба указанных процесса имеют самые негативные последствия, в первую очередь, для Азербайджана, к которому неизбежно подбирается волна ближневосточного хаоса. О распаде Азербайджанской Республики, о чем давно предупреждают представители талышской аналитической школы, под конец 2015 года стали уже говорить и местные эксперты (например, Зардушт Ализаде). В течение прошедшего года в Азербайджане национальная валюта была дважды девальвирована (в феврале и декабре). В результате и без того низкий уровень жизни в стране критически снижается. Пузырь дутых цифр об экономическом росте, которые все эти годы озвучивало правительство, окончательно лопнул. Происходящие в стране негативные, нередко разрушительные процессы позволяют делать вывод о том, что в новом году никаких улучшений ситуации в Азербайджане не стоит. Вместо этого, вероятность кризисов очень высока.

Олигархическо-политическая элита АР своими недальновидными действиями превратила государство в целый клубок различных конфликтов. Во-первых, это открытые и скрытые этнические конфликты страны, которые постоянно дают о себе знать. Этот вопрос включает в себя, конечно, и карабахский конфликт, но не только. Я не склонен полагать, что война в Карабахе возобновится в предстоящем году. Однако при этом не стоит исключать попыток Баку осуществить «блицкриг» или, скорее, некую молниеносную операцию с целью отвлечь население от имеющихся в стране проблем, как это особенно ярко происходило в 2014 году (когда, например, в ночь с 31 июля на 1 августа азербайджанская армия, вопреки своим планам, понесла самые значительные потери со времени объявления режима прекращения огня, или 12 ноября, когда азербайджанской армией был сбит армянский вертолет).

В любом случае, очевидна не только активизация глобальных акторов в переговорном процессе вокруг карабахского вопроса, но и постепенный рост напряженности на линии соприкосновения противников, о чем свидетельствует учащение прифронтовых инцидентов. В среднесрочной перспективе одна из таких «молниеносных операций», вероятно, приведет к возобновлению военных действий. Кроме того, на, по меньшей мере, региональный уровень уже вышли проблемы коренных народов региона, все еще проживающих на контролируемых Баку территориях, - талышей, лезгин, аваров, парсов (татов). Особенно это касается талышей, являющихся четвертым по численности и самым крупным из не имеющих государственности народов региона.

Во-вторых, это латентный конфликт населения страны не только с действующей властью как таковой, но и с возглавляемым ею еразо-курдо-нахичеванским кланом. Еразы (общее название армянских тюрков и курдов, перебравшиеся в Азербайджан за годы Советской власти и особенно во время карабахского конфликта) вместе с некоторой частью нахичеванцев, а также курдами, значительная часть которых появилась на территории АР только после прихода к власти указанного клана, фактически установили в стране полицейско-рэкетирский режим. При дестабилизации ситуации в стране этот конфликт может стать одним из серьезных для дальнейшей судьбы государства.

В-третьих, попустительская политика властей привела к тому, что в АР сформировались новые нетрадиционные для страны религиозные общины, которые также будут претендовать на власть. Главным образом, речь идет о салафитах, численность которых, по некоторым сообщениям, достигла уже 40 тысяч человек. Довольно много граждан АР сражается сегодня в рядах «Исламского государства» (запрещенная на территории РФ террористическая организация – прим.). Не исключена военная активизация салафитов в Азербайджане в свете их грядущего поражения в Сирии. В этом случае не избежать насильственной реакции шиитов, которые могут получить поддержку Ирана. В этом смысле показательным были нападения на верующих в Нардаране в ноябре 2015 года, демонстрирующие страхи властей.

В-четвертых, главным проводником западных интересов в регионе ныне является не Тбилиси, а именно Баку, что не может не беспокоить Москву и Тегеран, отношения с которыми АР довела фактически до уровня «шапочных». Поэтому есть вероятность того, что следующее столкновение интересов мировых центров силы на постсоветском пространстве произойдет в Азербайджанской Республике.

- Если сравнивать итоги нынешнего года с предыдущим, возникает ощущение, что ход событий стремительно ускоряется. Успевают ли за событиями экспертное сообщество, общество, власти? Каковы возможные последствия отставания?

- Я солидарен с точкой зрения, что ход событий в мире ускоряется. Этот процесс идет уже очень давно и не являются особенностью только нынешнего года. Ход событий в 2010- развивается стремительнее, нежели это было в 2000-е, а в нулевых он был быстрее, нежели в 1990-е. В этом есть и эффект снежного кома: неразрешенные противоречия мировых держав, реваншистские устремления различных этнических, национальных, религиозных и прочих групп, грубые попытки отдельных сил установить свою гегемонию в том или ином регионе, растущий экономический дисбаланс различных групп и регионов лишь усиливаются и наращивают друг друга. Хаос увеличивается, утрачивается согласованность действий мировых элит. Это также ведет к тому, что периоды затишья между отдельными конфликтами уменьшаются. А значит, новый конфликт, который будет определять дальнейшее развитие системы международных отношений, разразится достаточно скоро.

В этих условиях экспертное сообщество оказывается не всегда готовым к изменениям, происходящим в мире. Боюсь, что эксперты сегодня зачастую комментируют уже произошедшее, нежели пытаются предвидеть или предотвратить то, что еще не случилось. Кроме того, эксперты часто рассматривают ситуации в контексте каких-то политических или идеологических лекал. Этот упростительский подход очень вреден для страны. Это было хорошо заметно в случае с российско-турецким кризисом, до начала которого подавляющее большинство экспертов рисовало чрезмерно оптимистичные картины двухстороннего сотрудничества двух стран и его политического будущего. А кризис для них оказался совершенно неожиданным.

Задача экспертов - не рисовать радужные перспективы какого-либо проекта. Их задача - оценка рисков в сравнении с этими перспективами, а также мониторинг конкретных ситуаций и лишь на этих данных (а не по идеологическому ветру) - прогнозирование развития данных ситуаций.

- Каков же Ваш прогноз на будущий год для Вашего региона, России и мира?

- О прогнозе для Азербайджанской Республики я упомянул выше. 2016 год может стать удачным для окончательного решения украинского конфликта.  Относительно войны в Сирии я выскажу, вероятно, непопулярную мысль, но считаю, что никто из внешних сил, вовлеченных в конфликт, пока не заинтересован в исчезновении «ИГ». Это задача отодвинута в конец списка по завершению войны в Сирии. В течение 2016 года российско-иранский тандем при согласии нынешней американской администрации будут расчищать поле для дальнейших мирных переговоров. Стоит ожидать появления новых (или новых старых) участников переговорного процесса.

Кроме того, вероятно, усилится курдский вопрос, о котором мы уже подробно писали. В связи с этим неожиданные шаги могут быть предприняты Турцией - в частности, в Ираке и Сирии. Вопреки ожиданиям некоторых экспертов, считающих курдов единой политической силой, думаю, что Барзани может вновь вступить в тактический союз с Эрдоганом против интересов других курдских групп в Сирии, а возможно, даже и Турции.

Беседовала Яна Амелина, секретарь-координатор Кавказского геополитического клуба

Сокращенная версия интервью опубликована "Русской планетой"

Фото на главной странице сайта: президенты ИРИ Хасан Роухани и Азербайджана Ильхам Алиев