Мерцание электронных «мерзавчиков»: студенты-киборги

17 октября, 18:00

 

О качественных изменениях в системе высшего образования, формировании слоя студентов-«киборгов», творческих проблемах преподавательского состава рассказывает Кавказскому геополитическому клубу кандидат философских наук, доцент, председатель Крымского филиала БРОО «Центр изучения общественных и гуманитарных наук «Историческое сознание», председатель Крымского философского клуба Российского философского общества Олег Шевченко.

- Уважаемый Олег Константинович, как преподаватель, Вы постоянно общаетесь со студентами. Каковы отличительные черты современного студента, если сравнивать с временами десятилетней давности (сознательно устанавливаю столь невысокую временную планку)? Можно ли говорить о принципиальных отличиях прежних и нынешних студентов, или речь идет лишь о более широком проникновении в вузы современных технических средств, способствующих обретению новых знаний?

- Отличия имеются, причем безусловного, я бы сказал, тотального характера. И отличия видны уже в рамках этикета. Скажем, еще десять лет назад было трудно представить студента, который мог бы прийти в университет (на экзамен!) в шортах или в футболке. Трудно также представить студента, который спокойно кушает бутерброды во время лекции или считает возможным опаздывать на занятие на 15-20 минут. И дело не в том, что это происходит (такие случаи бывали и раньше) - дело в том, что студент считает это естественным и нормальным. «А как же было не опоздать, - удивляется современный студент, - ведь я кушал (!), или вы хотите, чтобы я голодал? (!!), это ведь вредно (!!!)».

Факт влюбленности в свое тело, почтение перед своим желудком и витальными потребностями (помнится еще лет 10 назад отпроситься в туалет было не то чтобы нельзя, но как-то стыдно, не совсем прилично, ибо нужно было раскрыть некоторый аспект своей биологии, скажем так, интимного плана). Сейчас это норма, а как же! Ведь терпеть – это вредно. Этикет в этом случае играет очень показательный характер. Читая дисциплины «Этика Бизнеса», «Человек и его потребности» я со студентами не раз и не два проводил тренинги, где обращал их внимание на столь странное отношение к своей студенческой телесности. Студенты смущались, исправлялись. Понимаете? Нужен тренинг, несколько лекций и семинаров, чтобы студент стал «фильтровать» свое поведение, осознавая, где работает инстинкт, доставшийся от животных родственников, а где находится сфера Человеческого… Раньше это было понятно студенту без всяких тренингов. Мое «Я» - хозяин моих биологических инстинктов. Сейчас это «Я» находится в каких-то зеркальных лабиринтах вполне сформировавшихся рефлексов: «Тело – все, душа (читай: человеческое, умственное, духовное и прочее) – ничто».

Это признак отнюдь не низкой культуры или слабого воспитания в школе. Нет. Мне видится, что это маркеры принципиально нового даже не мировоззрения, а форм бытия, извините за последний философский термин. Но именно бытия, или, если угодно, существования в пространстве культуры, политики, искусства… студенческой столовой нового поколения младого. Оно не скажу, что лучше поколения десятилетней давности - оно иное. Иное в своих фундаментальных характеристиках, своих основах, а не только в мелочах вроде игр «джентельмена» с волосами подружки прямо на семинаре: «А что тут такого? Мы же хотим пожениться?».

Этот феномен я определяю как киборгизацию. Ибо киборг - это не просто машина, сращенная с человеческим телом. Это, прежде всего, мир, замкнутый в определенном теле, это целостный мир, где реальность - это реальность исключительно физическая, предметная. Это реальность, где присутствуют простые запросы и их мгновенное удовлетворение (нажал клавишу, появилась буква «Н», компьютер не может не отреагировать на нажатие клавиши - так же и в вышеприведенных случаях: придавил, ээээ… мочевой пузырь, надо немедленно опорожниться).

Современные же технические средства, активно внедряемые в образование, лишь усиливают киборгизацию молодежи, но уже не только на витальном, но и на интеллектуальном и духовном уровне, формируя новые слои киборгизированной реальности у студента. Ведь процесс этот сложный, и в каждом из нас намешаны слои животного, Человека, некие технические компоненты, определенная стилистика «компьютерного поведения», «геймеровской реакции» на раздражители и т.д. Все это существующие в РФ стандарты технологизации и компьютеризации образовательных программ – игнорируют.

- Постоянное использование молодежью «гаджетов», сращивание (практически в прямом смысле) человека с электронным устройством, то есть «киборгизация» студентов, о которой Вы говорите – что это за явление? Давно ли оно стало тенденцией, де-факто определяющей учебный процесс? Что оно означает и к чему приведет?

- С одной стороны, киборг – это Нomo Studiosus, который имеет четкую и ясную необходимость в тактильной связи с электронным устройством, способным накапливать информацию (смартфон, планшет, ноутбук или даже банальный флэш-накопитель). Так, например, при ответе на вопрос преподавателя Homo Studiosus совершенно необходимо чувствовать в кармане, прилегающем к телу, вертеть в руках, поглаживать либо сам носитель информации, либо его футляр. При этом даже простой  факт наличия в руках носителя информации (обесточенного или попросту не работающего) значительно повышал уверенность студента при ответе. Просьба отложить в сторону смартфон (выключенный!!!) приводил к разбалансировке ответа студента, нервному напряжению и иным формам дискомфорта. Как только носитель оказывался в руках у студента, уровень ответа значительно повышался. Если носитель оказывался включенным, но при невозможности увидеть информацию на экране, ответ вновь скачкообразно улучшался и приобретал ясную структуру.

Киборг – это современный студент, который не имеет навыков, склонности, умений и мотиваций для накопления знаний с целью их дальнейшей обработки. Пропуская через себя колоссальные потоки информации, киборг при помощи ряда информационных фильтров генерирует нужную ему информацию, и в виде сырых, необработанных дайджестов (правда, разделенных по общим темам) потоком выдает ее в требуемой форме (устный ответ, контрольная работа, реферат). Мысль об анализе информации, ее синтезировании в новое качество, одним словом, мысль о возможности творческой работы с фактами, построения на основе фактов личной позиции приводит киборга в ступор, а иногда - попросту в ужас. Творчество для киборга - это создание структуры, схемы, куда укладываются отфильтрованные факты из постоянно сопровождающего его массива информации.

В этом смысле это явление достаточно новое. Оно стало возможным при резком удешевлении электроники, резком снижении цен на Интернет и резком росте доступности точек выхода во Всемирную паутину. Но стоит учитывать, что современный мир - это реальность где время сжимается, где процессы имеют способность революционно ускоряться. Это реальность, где в тартарары летят сложившиеся представления о «старичках» и «молодежи», где время поколения - это не 25, а 10, быть может, и того менее лет. Я оцениваю начало киборгизации в нулевые годы, скачкообразный рост – в 2000-2010 гг. и расцвет - приблизительно с 2014 гг. по сей день.

- К каким изменениям в системе высшего образования (и образования как такового) может привести эта «киборгизация» и излишнее доверие к мобильной «электронике» в целом?

- В современной высшей школе массово проводится информатизация обучения. В частности, речь идет о введении тестовой системы, проведении мероприятий по математизации результатов учебы (когда за каждый вид работы студент получает баллы, в итоге они суммируются и выставляется оценка по 100-бальной системе), развитии форм лекций-презентаций, создании сайтов преподавателей, математизации научных успехов самого преподавателя, индексации цифр успешности преподавателя в суммы премий и так далее. Особенно болезненно эти процессы воспринимаются гуманитариями.

Любопытно, но и киборги в меняющихся реалиях чувствуют себя очень и очень не уютно. Дело в том, что информатизация гуманитарных дисциплин высшей школы проводится не для киборгов, а для биологически активных личностей, способных к творчеству, фантазии, которые раскованы в своих интеллектуальных перспективах. Для киборга вполне приемлем тип банального реферата, который он компилирует по принципам плагиата и маскирует как самостоятельную работу. Принцип маскировки примитивен и основан на колоссальном объеме прокаченной через киборга информации (которая после выполнения реферата признается информационным мусором и мгновенно изымается из банков памяти).

Можно, конечно, аргументированно доказать факт плагиата старым добрым чтением реферата, но это процесс трудоемкий и может носить разовый характер (при нагрузки в 200-300 студенческих душ на одного преподавателя). В новых условиях, когда требуется проводить рефераты через систему антиплагиата, киборг чувствует дискомфорт. При ужесточении системы контроля и введения обязательных эссе, творческих работ по созданию, скажем, логических схем на основе цветных линий связи между десятком категорий, киборг значительно сдает свои позиции. Тесты проходит, а вот комплексные творческие работы – нет. Как только исчезает ориентир нахождения конечного продукта в сети Интернет – киборг становится беспомощным.

В этом и только в этом смысле информатизация образования - вещь положительная. Но, увы и ах, большинство преподавателей уже органично не способно создавать педагогические продукты, не имеющие аналогов в сети Интернет, и в этом смысле они превращают образование для киборгов в профанацию.  Именно киборгизация процесса преподавательской деятельности является ключом для понимания парадоксов киборгизации студенчества. Ведь преподаватель-гуманитарий, поставленный в условия разработки всей документации по 5-6 ежегодно меняющихся дисциплинам, не может работать классически (если, конечно, слово «отпуск» не заменить на «активизацию подготовки документации к новому учебному году», а «выходной» - на «продолжение работы») и вынужден киборгизировать процесс создания лекций, рабочих программ и фондов оценочных средств.

Когда он то читает «Философию истории», то обращается к «Религиоведению», а через год за несколько месяцев разрабатывает документацию по дисциплине «Философия современного позитивизма» или «Философия виртуальной реальности», неизбежен рост информационных потоков, а создание фильтров и процесс киборгизации всего его творчества становится делом времени - надо признать, очень небольшого промежутка времени (смотри технику обработки киборгом информации для создания реферата). Как результат, к таким максимально киборгизированным дисциплинам студенты-киборги подстраиваются изумительно быстро. Яблоко от яблони, как говорится…

А мобильная электроника лишь дает дополнительный комфорт и внешние условия для взращивания указанных феноменов. Процесс сложен, противоречив (а что в нашей жизни, кроме абсолютного киборга, просто и схематично?) и базируется как на маленьких мобильничках, так и на понимании смысла слова «Учитель». Не стоит сводить проблему лишь к мерцающим экранам. Хотя именно в мерцании электронных «мерзавчиков» она наиболее рельефно видится и обществу, и широкому кругу специалистов.

- Фактический отказ молодого человека от самостоятельного (критического) мышления с одновременным провозглашением «права на свою точку зрения», то есть зачастую откровенную ахинею, высказанную абсолютно не компетентным субъектом – какие перспективы открываются на этом фоне у российской науки и народного хозяйства? Решит ли проблему полный запрет на использование «гаджетов» в стенах школ и вузов (к примеру)? А что ее решит? Пройдена ли уже точка невозврата на этом пути?

- Вы знаете, невыносимо слышать следующую фразу, ставшую классической в студенческих аудиториях: «У каждого всё свое». Я проводил опросы по десяткам практических тем, от отношения к гомосексуализму (в рамках курса «Этика» и материала по толерантности) до представления об идеальном обществе. И всегда хотя бы треть аудитории становится на точку зрения, что одного мнения быть не может. То же касается тем «Прекрасное», «Добро», «Зло». У каждого всё свое. А как же, позвольте спросить, я вас понимаю? У нас что, и язык у каждого свой? А позвольте узнать, что думать молодому оболтусу, идущему по улице и видящему, как подонки насилуют девчушку? Если у каждого свой реестр добра, то пусть эти подонки продолжают свое дело?.. В ответ слышится: «Ну что вы, это совсем другое». И когда перебираешь по фактикам, «совсем другого» становится очень много. Но студент упорен: «Все равно у каждого свое понимание добра, и это правильно».

Работать в команде, реализовывать совместные творческие проекты, жить ради мечты, которую можно достигнуть совместным усилиями такие люди вряд ли смогут. А наука - это процесс коллективного творчества. Гении-одиночки, самодостаточные в своей гениальности и наборе ресурсов, исчезли. Либо ты – личность, которая работает в коллективе, либо винтик, который подчиняется формальным правилам. Но личность - это анализирующая, думающая душа. А винтик, что ж, мыслит по принципу - «У каждого все свое. Это здесь, на работе, я винтик… а где-то там я огого».

Вот и уходит из повседневной науки энергичность, яркость, целеустремленность, азарт, творческое веселье. Отчего ему быть? Когда меня заставляют быть, как все (не я понимаю, что это интересно и рядом мои единомышленники-друзья, а именно вынуждают), я и буду сухим винтиком. Все клеточки заполнил? - Все. – Отлично, я пошел домой, а о цифирках в клеточках пусть думает иной винтик, ну или там шестеренка.

Тут много пафоса, «надувания щек», барской небрежности, но нет ни на грош стремительности и резкости таланта, оригинальности и жесткости мысли. Все думают, что «у всех всё свое». В итоге - серая банальность и тоска. Именно тоска - это страшное последствие киборгизации. Тоска, равнодушие. Но это и убийство творчества. Нет, совершенствование уже созданного еще будет, будут прорывы в отдельных областях. Но не будет «девятого вала» открытий, который выдвинет Россию в лидеры нашей планеты. Научно-технический прогресс будет, а вот развитие науки – вряд ли. По крайней мере, если киборги станут фундаментом для науки будущего.

Процесс идет около десяти лет, и он еще не проник в полной мере в творческие коллективы и научные корпорации. Аспиранты, отчасти молодые преподаватели, вышедшие из студенческой киборгизированной среды, еще не решающая сила, но уже сила видимая. Запрет на гаджеты, как и любой запрет, сомнителен в своей эффективности. Другое дело - введение таких процедур, как творческие работы (но загруженность преподавателей для анализа творчества вряд ли снизится). Помогут полное исключение из оценивания экзаменов и баллов. В том смысле, что ты либо сделал работу, либо не сделал. Ну как можно быть чуть-чуть беременным или почти вырезать аппендицит? Либо есть результат, либо его нет. Но это - уменьшение часов, сокращение преподавательских ставок, это трагедии с увольнением и урезанием зарплат.

Считаю, нужно опять поднять статус преподавателя. Знаете, еще в молодые преподавательские годы я смотрел нагрузки своих коллег в восьмидесятые. Там было положено такое низкое число «горловых» часов, прямо плакать хотелось. Преподаватель должен быть творцом, он должен создавать смыслы. Но для этого нужно время, для этого надо, чтобы его семья была сыта. Сейчас либо время свободное имеешь, либо семью средствами к жизни обеспечиваешь…

Нужно снизить количество аудиторных часов (думаю, вдвое) при сохранении прежних зарплат. Повысить требования к уровню творческой самостоятельности преподавателя на лекциях и семинарах. Начинать надо с головы, а не только введением новых процедур контроля при увеличении нагрузки преподавателя и замораживанием его зарплаты. Но тут вопрос единиц контроля для чиновника встанет очень серьезно. Как это творчество измерить, как зафиксировать, вписать в отчеты (видите, опять отчеты, опять над головушкой русского доцента поднимается бумажный Эверест, готовый погрести его вмести с творчеством под кипами отчетов). Тут думать надо. Просчитать реакцию чиновничества на местах и в высших сферах, проанализировать опыт предыдущих неудач, финансовые возможности университетов по увеличению штатных преподавательских единиц (уменьшение нагрузки потребует расширение кафедр) и многое, многое другое. Так просто всего и не отметишь.

- Неоднократно доводилось слышать, что студенты, дескать, отвлекаются на «гаджеты», только если им неинтересно - этакий камень в огород преподавателей. С одной стороны, это отчасти справедливо. С другой - лишь отчасти. Недавно я едва не столкнулась не со студентом, а с маленькой девочкой, которая брела по магазину, уткнувшись в экран смартфона и не видя ничего вокруг. Обойдя меня как препятствие, она без всяких эмоций продолжила наблюдение за экраном; у меня же возникло неприятное ощущение, что она не совсем живая. Электронные устройства фактически подчиняют себе своих носителей - каждый из нас может привести множество подобных примеров. Так только ли в интересе тут дело?

- Дело тут не всегда в преподавателе (хотя, бывает, такая шарманка скрипучая гундосить начнет, или сам можешь так построить лекцию, что и захрапишь на трибуне от собственной скукотищи). У нас всегда виноват преподаватель. Поставил двойки – плохо обучал студентов. Поставил пятерки – подозрительно. Вывел среднеарифметическую по группе и всем расставил одинаково – нет принципиальности. Это я еще в школе, будучи учителем истории, проходил. Студент уснул на лекции – виноват преподаватель. Студент написал классную работу и занял призовое место – молодец студент! Тоже и с гаджетом. Ну как может быть виноват преподаватель, если у студента, ну, допустим, одна рука или он от природы глух на одно ухо? Кричи-не кричи, рычи-не рычи, а все равно однорукий будет одноруким, а глухой - глухим. Если студент не мыслит двух часов без социальной сети, если он видит в своем гаджете часть своего тела, то тут проблема в студенте. Однорукий может протез себе заказать, а глухой - на процедуры сходить. А киборг при усилии может вспомнить, что он Человек.

Долгое время я фиксировал факт пристрастия к электронным устройствам, странное отношение к ним студентов вузов Крыма, Киева, Москвы, Санкт-Петербурга, но как-то поверхностно, что ли. Помог случай - как всегда кризисный, граничный, в духе «быть или не быть?». Я имею в виду энергетический кризис в Крыму. Понимаете, нет света, а если и есть, то подают его по сложному графику или вообще без графика. Нет возможности системно сидеть в Интернете, системно распечатывать материалы к семинарам, системно сверяться с данными на планшете. Нет возможности часами сидеть перед телеэкраном.

У студентов началась почти «наркотическая ломка». Это было так очевидно. Стало ясно, насколько студент не контролирует, что его смартфон - это отдельное от него устройство, а не часть тела (при внезапном отключении света никто из студентов не догадывался убрать включенные смартфоны с колен, нагрудных карманов, они озарялись вспышками света в порой очень своеобразных ракурсах, и только после второго-третьего замечания студенты начинали понимать, насколько это противоестественно). После этого-то и начался сбор материала по студенческим аудиториям России. Который на паре по социологии, для «матерых» заочников оформился в концепцию (между прочим, именно по просьбе этих заочников я набросал текст статьи, который и вылился в серьезное исследование).

Конечно, киборг - это человек. Вернее, он, конечно, живой. Но вот фиксация реальности, параметров реальности у него своя, машинная, что ли, или псевдомашинная. Эмоции есть, но есть и железная логика хочу. Часто логика говорит одно, биология - второе, схема примитивной реакции на раздражители - третье, а тут еще «препод» бормочет: «Этично, не этично». Вот вам и нервные срывы, жуткие комплексы, ампломб, реактивное хамство. Киборг-то он киборг, но еще человек. Он же не окончательно сбалансированная биомеханическая кукла. Человечность тоже имеет большой запас. Но ваш пример действительно хорош. Он о многом говорит. Особенно у дошколят.

- Почему, на Ваш взгляд, российские культурологи и социальные философы, в отличие от зарубежных коллег (того же Марка Дери с его «Скоростью убегания»), стараются не обращаться к подобной тематике, хотя именно она на наших глазах формирует наше же ближайшее будущее? Такое ощущение, что в России вообще не обсуждают подобные темы – или, в лучшем (?) случае, делают это на уровне «чем бы дитя не тешилось», «перебесятся и все придет в норму» и т.п. Тогда как ситуация как минимум гораздо тревожнее?

- Нет, почему же, тему обсуждают. Но вы правы, философы и культурологи как-то «уходят» от проблематики. Делают это в основном педагоги и психологи. Однако как? В формате статей или даже тезисов. Серьезных монографий пожалуй что и нет. Нет и энергичных, намеренно полемичных книг научно-популярного характера. Тревога  скрывается в табличках, прячется в цифирках опросов… А для постановки проблемы нужна резкость, контрастность. Но ведь тут и «по сапатке» можно получить. Подставить свое реноме серьезного исследователя, педагога. Ведь студент  - это «главный человек в вузе». Он ведь родной и денежку приносит как студент коммерческий, на него государство вузам субсидии выделяет. А это наши преподавательские зарплаты. Как можно к кормильцу-то так резко: «Киборг, мол».

Это с одной стороны, но с другой, киборги - это от силы треть аудитории. Да и среди них градаций множество. А полных, тотальных киборгов в классическом виде я ведь еще и не видел. Процесс идет, симптомы есть, факты выстраиваются в тенденцию. Но вот так сразу - «киборги наступают», «будущее в опасности» - говорить рано. Я, скажем, не рискну сказать - «ты киборг», предпочту «степень киборгизации». Вот и «слизывается» острота вопроса.

Есть тут и проблема инерции и преклонения перед Западом: пока там об этом не напишут, нам здесь, мол, рано говорить. Марк Дери - это «всего лишь» Марк Дери. Он работал над киберкультурой (да и то как узкий критик) давненько, и с другой реальностью. Пока культура будет где-то там за окном - ее анализ смешон. А вот перед тобой личность, вот перед тобой группа людей - попробуй увидеть в ней киберкультуру. Трудненько наложить лекала М.Дери на практику педагога. Ведь я иду именно от эмпирики, от практических запросов педагога высшей школы. И перед тобой сидят тела, личности, и только потом - некая абстрактная «культурная единица».

Мы боимся говорить о киберкультуре как феномене, затронувшем наши тела. Понимаете? Не какие-то ахи и охи вокруг Гегеля, которого называют Гоголем, а именно тела. Изменения телесности, изменения отношения к телу как феномен киберкультуры - вот корень (впрочем, один из многих) проблемы. Но говорить об этом стыдно и в академической среде как-то неприлично. Факт видят все, но король все равно не голый, а в мантии.

Мы хотим говорить понятиями и категориями. Но где их познавательная ценность? Мы не хотим говорить живым разговорным русским языком о происходящих процессах. Почему? Стыдно и дискомфортно. Искусственный язык науки способен затемнить что угодно. А язык живой – он не приемлет лжи. По крайней мере, когда надо разобраться с реальностью на сломе эпох, в эпоху «разбрасывания камней». Считаю, что нужна сильная книга научно-популярного характера. С обилием примеров (взять хотя бы ваш с девочкой), картинок. Кстати, знаете, с кем легко и просто говорить об этом? Не с философами и культурологами, а со студентами-информатиками. Они (поразительно, но факт!) способны к самооценке и самопроверке на предмет личной киборгизации. Готовы обсуждать тему и с удовольствием делятся своими наблюдениями (они, кстати, частенько думают о феномене). Работаю с одной из таких групп студентов-информатиков из Ялты. Работа, правда, идет туго, но все-таки идет. Рабочая тема: «Будущее интернет-технологий на развитие Власти: взгляд на Будущее из Прошлого». Может, что путное и выйдет. Но главное, есть интерес.

Видите ли, студенты (даже киборгизированные) - это ведь не дети и не источник финансирования вуза. Это наши коллеги, да-да. Наши, пусть и младшие, пусть частенько  и невежественные, но все-таки коллеги. И мы, и они избрали путь высшего образования. Высшего. Поэтому лукавить с ними, играть в мармеладные игры гипертрофированной этичности – не стоит. Они - коллеги и нуждаются в истине. Ведь высшее образование - это реальность, где истина также важна, как воздух. Я сказал, быть может, я не прав - ответь мне, но ни в коем случае не маневрируй за счет правды, не шельмуй искренность.

Не надо забывать и то, что «преподы» - не небожители, и киборгизация их затронула не менее, а, быть может, и сильнее студентов. Кошмар, правда? Я, увидевший компьютер в 21 год и называвший его «телевизор с тумбочкой», учу студентов, как проводить интернет-поиск, как устанавливать информационные фильтры, делать сайты… Рассказываю об этом тем самым студентам, которые родились в эру компьютеров, и еще неизвестно, что увидели первым - материнскую грудь или камеру мобильника, направленного в свое личико (папочке фотку отошлю, наш сыночек такой славный!). Но я знаю и умею в мире электронной информации больше, чем 80 процентов любой группы студентов, за исключением спецов-информатиков. Ну не киборг ли я?..

- Постоянное подключение многих современников к «мировой паутине» заставляет продолжить эту метафору. В качестве кого находится в этой «паутине» этот самый современник? Паука – или неосторожной его жертвы? И кто тогда паук? Где разумная грань между использованием современных технологий в практических целях (в том числе для общения) и бессмысленным бултыханием в «море информации» сомнительного качества и смысла?

- Очень хорошая постановка вопроса. Правда, без лести – хорошая. Грани нет. Есть нацеленность. Есть поверхность для отталкивания мысли. Я иду в Интернет на работу или ухожу пожить иной жизнью? Тут ведь дело не только в интернете. Человек шел на рынок «потрепаться», слухами поживится. Это было всегда. Просто теперь мы носим этот рынок у себя в кармане. Вернее, мы из рынка и не выходим. Как тут не вспомнить «Одномерного человека» Маркузе? Мы - очень удобные трубы для прокачки информации. Вот только с какой целью? Вопрос. Есть ли кто-то, кто эти цели ставит, или все естественно-хаотично? Мы бултыхались, бултыхаемся и будем бултыхаться в море информации без смысла. Но бултыхаться - это означает, что есть берег, куда можно выйти. Интернет - это море без берегов. Берег нашей человечности становится не береговой линией континента, а тихоокеанскими атоллами – то всплывающими, то уходящими на дно.

Понимаете? Мы говорим о личности, об интеллекте - это все верно. Но почему не говорим о Человечности? Недавно проанализировал в рамках большущего проекта современную философскую мысль России. Так, например, о милосердии говорят лишь 2 процента авторов. Сравнил с властью – там цифры космические, зашкаливающие. Более 900 докторских диссертаций с термином «власть» в названии - и ни одной с термином «милосердие». Ну что это такое?.. Мы говорим об эффективности, но не говорим о сострадании, мы говорим о сексе, но не говорим о любви, мы говорим о власти, но молчим о милосердии, мы говорим об интеллекте, но молчим о совести. Мы говорим о гражданине, профессионале, но не говорим о Человеке. Интернет - это не задумка «Отца лжи», это просто следствие исчезновения Человеческого в Человеке.

Книга - тот же инструмент побега от реальности, но при наличии Человечности она поднимается на высоту, звенящую высоту истинной реальности. Человеку Интернет нужен как энциклопедия, каталог… Часто ли вы ради «прикола», из удовольствия, часами рассматриваете энциклопедию? Думаю, что нет. А вот в ком Человечность с нормальными ценностями растворяется в «информативности», тот листает страницу за страницей. Знаете, кто был первым Интернет-наркоманом? В рамках русской литературы? Чичиков. Помните, все объявления собирал в сундучок, а потом на досуге внимательно все перечитывал. Чем не современный оболтус, «лазающий» по сайтам и читающий все, что встретится, лишь бы время убить?...

А ведь времени, наверное, больно, когда его убивают?.. Оно, наверное, и отомстить сумеет? Хотя бы заглянув при помощи Интернета из Будущего в наше скукоженное, перегруженное техникой настоящее. Оглянуться не успеем, как оно станет истерзанным прошлым… только лить слезы будет бессмысленно. Ведь мы первые начали время убивать, не правда ли, коллеги?..

Беседовала Яна Амелина, секретарь-координатор Кавказского геополитического клуба

Олег
 
Шевченко
17 октября, 18:00