Опасность китайским коммуникационным проектам в регионе может возрасти

Несмотря на временный взаимный отзыв послов, Пакистан и Иран заинтересованы в нормализации двусторонних отношений после обмена комбинированными ракетными ударами [1] в приграничных районах этногеографического Белуджистана 16-18 января, следует из заявлений высоких представителей двух Исламабада и Тегерана. Министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахиан и и.о. премьер-министра Пакистана Анваар уль-Хак Какар незамедлительно встретились «на полях» Давосского форума. Пакистанская делегация не отменила визит 16 января в иранский порт Чабахар в попытке нарастить двустороннюю торговлю, а комитет национальной безопасности, возглавляемый тем же А. Какаром, пришёл [2] к выводу, что стороны способны совместно преодолеть противоречия и дальше развивать двусторонние связи.

«На заседании [КНБ] был сделан вывод, что в соответствии с универсальными принципами, регулирующими добрососедские отношения, обе страны смогут преодолеть незначительные раздражители посредством диалога и дипломатии, а также проложить путь к дальнейшему углублению своих исторических отношений», – говорится [3] в сообщении пресс-службы главы правительства Пакистана. Комитет национальной безопасности считает Иран «соседней и братской мусульманской страной», отмечая, что «многочисленные каналы связи между двумя государствами должны взаимно использоваться для решения проблем безопасности друг друга и в интересах региональных мира и стабильности».

Сообщается, что участники расширенного заседания «провели полноценный анализ ситуации и высоко оценили профессиональный, выверенный и пропорциональный ответ Вооружённых сил Пакистана на неспровоцированное и незаконное нарушение национального суверенитета». Они также были проинформированы о политических и дипломатических событиях, повлиявших на сложившуюся ситуацию между Ираном и Пакистаном и на региональную безопасность. Как водится, в Исламабаде выразили «непоколебимую решимость в том, что суверенитет и территориальная целостность Пакистана абсолютно неприкосновенны и священны, а любая попытка нарушить их под каким-либо предлогом будет встречена всей мощью государства».

Напомним, заявленной целью удара иранцев были заявлены позиции действующей из Пакистана радикальной белуджской сепаратистской группировки «Джейш аль-Адль». Формально заявив о себе в 2012 году, она фактически наследовала печально известной «Джундулле», переняв её террористические методы и крайнюю жестокость. Бандиты регулярно нападают на иранских силовиков и гражданских лиц в юго-восточной провинции Систан и Белуджистан. Крайним по времени крупным терактом стало нападение 15 декабря 2023 г. на полицейский участок в городе Раск.

В свою очередь, ВВС Пакистана атаковали на укрытия «Фронта освобождения Белуджистана» (BLF) и «Армии освобождения Белуджистана» (BLA) – двух других сепаратистских организаций, которые, как утверждают в Исламабаде, скрываются в Иране (1). В ходе разведывательной операции высокоточными ударами было уничтожено несколько террористов, заявили в МИД Пакистана, особо подчеркнув полное уважение суверенитета и территориальной целостности Исламской Республики Иран: «Единственной целью сегодняшнего акта было обеспечение собственной безопасности Пакистана и национальных интересов, которые имеют первостепенное значение и не могут быть поставлены под угрозу». По заявлениям иранских властей, в результате ударов погибли, по меньшей мере, девять человек (женщины и дети, выходцы из Пакистана). 

В опубликованных 18 января официальных заявлениях Тегеран и Исламабад призвали к добрососедским отношениям, одновременно призвав друг друга бороться «с воинственностью на своих территориях». Обширный полупустынный регион по обе стороны границы [4], богатый природными ресурсами, но с бедным населением, выходящий к Индийскому океану, южная оконечность «Китайско-Пакистанского экономического коридора» (CPEC) – традиционно благодатное поле деятельности западных, а также израильских и прочих спецслужб. Одна из вероятный версий [1] январского обострения – стремление внешних сил стравить Иран и Пакистан в крупном вооружённом конфликте, способном негативно сказаться в том числе и на китайских инфраструктурных проектах в Евразии, и без того испытывающих серьёзный дефицит безопасности на пакистанской территории.

По мнению некоторых наблюдателей, недавние трансграничные удары могут побудить Тегеран и Исламабад «усилить предполагаемую поддержку своих союзников-боевиков, а это, в свою очередь, продлит и усилит конфликты [белуджей] в этих двух странах». Очевидно, кое-кому весьма этого бы хотелось, да и некоторые объективные обстоятельства, включая идеологическую разнородность белуджских повстанческих групп, помноженную на кланово-родственную и территориальную разделенность, тому объективно способствуют. Как пишет ангажированный спецслужбами известный аналитический центр в публикации под симптоматичным заголовком «Рост антикитайских настроений в Белуджистане угрожает усилением нападок на китайские интересы в Пакистане» (примечательно, что материал появился незадолго до январских событий), вышеупомянутая BLA выступает против китайских инвестиционных проектов в регионе, считая Пекин соучастником притеснения пакистанским правительством белуджей. С 2018 года группировка совершила несколько нападений на китайских граждан и на объекты CPEC. В частности, в августе 2023 года боевики BLA в Гвадаре организовали засаду на конвой из 23 китайских инженеров, заявив, что усилит атаки на китайские проекты в Пакистане через 90 дней, если Китай полностью не уйдет из Белуджистана. Несмотря на то, что «ультиматум» обошёлся без серьёзных нападений, соперничество между конкурирующими группами белуджских боевиков может привести к новым нападениям в начале 2024 года, прогнозировали американские аналитики в штатском. По мере укрепления китайского присутствия в регионе растёт [5] и сопротивление по широкому фронту – от запрещённых в России «ИГ» с «Аль-Каидой» до филиппинской «Новой народной партии» и много кого ещё. Впрочем, наиболее жестокой антикитайской партизанской силой в Азии зарекомендовали [6] себя боевики белуджских вооружённых группировок в Пакистане, Афганистане и отчасти в Иране. Несмотря на то, что BLA борется за отделение белуджей от Пакистана, её главари рассматривают [7] Пекин как главного международного спонсора Исламабада и, соответственно, угнетателя белуджского народа. В интервью [8] 2018 года один из предводителей боевиков заявил, что «Китай теперь объединился с пакистанской армией, которая в течение последних шести десятилетий жестоко обращалась с простыми людьми в регионе»,  добавив, что «Пакистан получает от Китая разведывательные данные, оружие и боеприпасы самого высокого качества для использования в Белуджистане», и что «с помощью Китая Пакистан пытается укрепить свою военную власть в регионе». В то время [9] как «Китай с помощью Пакистана укрепляет свои военно-морские базы» на побережье Индийского океана, белуджская община и её будущее «сталкиваются с экзистенциальными угрозами из-за бесчеловечных действий Пакистана и Китая».

Атакуя объекты и обслуживающий персонал CPEC («флагманский проект» китайской инициативы «Один пояс – один путь» с инвестициями в 65 млрд. долл., простирающийся от горных долин на севере Пакистана до порта Гвадар), боевики BLA объективно подрывают усилиям Исламабада по развитию национальной экономики и транзитного потенциала страны. Пакистанские власти принимают серьёзные меры по защите китайских граждан и интересов, в ряде случаев – в координации с Пекином, однако ситуация в сфере безопасности, а экономике и в политике в де-факто ядерной мусульманской стране ухудшается, и в конечном итоге «всплеск нападений сепаратистов в Белуджистане может сорвать проекты, являющиеся основой постоянной экономической поддержки Китая в Пакистане». Кроме того, прогнозируется рост количества нападений на китайских граждан в Пакистане: вышеупомянутое нападение 13 августа 2023 года стало сигналом [10] о том, что боевики «могут нанести удар в любом месте и в любое время», вопреки контртеррористической кампании властей Исламабада при поддержке со стороны Пекина. Согласно заявлению [11] BLA, целью атаки её бригады «Маджид» были именно граждане Китая. Упомянутая «бригада» представляет собой некие «элитные силы специального назначения» группировки, состоящие [12] «либо из террористов-смертников, либо из небольших групп коммандос, которые жертвуют собой в смертельных боях, с разрешением вернуться на базу только в тех редких случаях, когда противник полностью уничтожен или бежит». Два других нападения «маджидовцев» имели место в Карачи (провинция Синд) в апреле 2022 года и в Турбате (Белуджистан) в июне 2023 года. Оба теракта были совершены террористками-смертницами. Также в апреле 2022 г. в Карачи был совершён [13] теракт, направленный против местного Центра Конфуция, в результате которого погибли 3 гражданина Китая.

10 мая 2023 г. BLA заявила [14] об ударе по военному лагерю в Таджебане, охранявшем маршрут CPEC, о своём специфическом «интересе» к китайским объектам заявляли и другие белуджские группировки. Осознавая невозможность полного ухода Китая из Белуджистана, BLA готовится [15] к новой кампании нападений на китайские интересы, способной принять форму многочисленных нападений на китайские объекты и оборудование, перемежающихся засадами против китайских конвоев. В последнее время заявила о себе конкурирующая с BLA т.н. коалиция Baloch Raji Ajohi Sangar (BRAS) – конгломерат групп «независимости» Белуджистана и Синда (ещё одна из 4-х провинций Пакистана), действующих совместно в ряде районов, преимущественно в Карачи.

На фоне периодических атак низкой интенсивности на проекты CPEC, в первые месяцы 2024 года BLA другие группировки могли бы предпринять и более дерзкие атаки, либо даже более серьёзные операции против китайских граждан. Возможно, соответствующие планы и намерения каким-либо образом связаны с январским обострением на ирано-пакистанской границе. По словам [16] востоковеда Кирилла Семёнова, необходимо «призвать стороны к сдерживанию, чтобы все эти операции против террористов на территории двух стран производились в тесной координации. Здесь важно напомнить, что у ШОС [куда входят и Иран, и Пакистан, и Китай – Прим. авт.] есть антитеррористический центр в Ташкенте. И предложить странам координировать антитеррористические усилия через этот центр. Естественно, пока они делать этого не будут… Но, как минимум, предложить необходимо: у нас, в ШОС, есть соответствующие структуры, и давайте для борьбы с терроризмом использовать эту площадку».

Примечание:

(1) Как пишет [17] К. Семёнов, «…BLF и BLA, по которым наносил удар Пакистан, никак не могут быть связаны с "джихадом", так как являются по своей сути левыми и даже марксистскими организациями белуджских сепаратистов. Что-то типа курдской PKK. Они тем более похожи с PKK тем, что в рядах BLA, как и PKK действуют целые женские подразделения».