Вслед за Ливией и Нагорным Карабахом, беспилотники обеспечили коренной перелом в эфиопской войне

9 декабря председатель Арабской организации индустриализации Египта, генерал-лейтенант Абдель Монейм Аль-Террас принял [1] в Каире делегацию из Кении во главе с генерал-майором Карлосом Кахарири, директором Колледжа национальной обороны этой африканской страны, традиционно рассматриваемой в качестве одного из верных партнёров Вашингтона на «Чёрном континенте».

Сообщается о договорённости сторон предпринять шаги по локализации технологий египетской оружейной промышленности и о поддержке египтянами гражданского и военного секторов кенийской промышленности. По словам египтянина, возглавляемая им организация приложит к сотрудничеству с Найроби весь имеющийся опыт, организационные и технологические возможности. Бывший глава разведывательного аппарата египетской армии генерал-майор Насер Салем говорит [2] о сравнительно новой стратегии Египта по выходу на африканские оружейные рынки, однако усилия Каира не ограничиваются военной сферой [3]. 5 декабря глава Африканского комитета и член Совета директоров Совета по экспорту пищевой промышленности Ала`а аль-Вакил анонсировал [4] торговую миссию, которая будет направлена в Кению в январе 2022 года. Глава Управления промышленного развития Египта генерал-майор Мохаммед аль-Заллат также рассказал о стремлении к расширению промышленного сотрудничества с Кенией и развитию экономических связей между двумя странами.

По словам главы Комитета по обороне парламента Египта Ахмеда аль-Авади, беспрецедентное египетско-кенийское сотрудничество входит в стратегию Каира «по поддержке своих братьев на африканском континенте и в странах бассейна Нила». По итогам визита в Хартум начальника штаба египетской армии Мохаммеда Фарида Египет и Судан подписали [5] 2 марта соглашение о военном сотрудничестве. 8 апреля в Кампале Египет и Уганда подписали [6] соглашение о сотрудничестве в области военной разведки для обмена информацией. Через два дня Египет заключил [7] соглашение о военном сотрудничестве с небольшим государством Бурунди.

Активизацию Каира на «южном» направлении можно рассматривать как ответ на аналогичные усилия Анкары по расширению связей с Кенией. Так, 4 июня турецкая оборонно-промышленная компания Qatamercilar объявила [8] о договорённости на поставку в Кению 118 полноприводных бронированных автомобилей в Кению, что делает её третьей африканской страной, импортирующей турецкую бронетехнику.

Успех Турции в продаже беспилотных летательных аппаратов и бронетехники африканским странам побудил Египет последовать его примеру, признаёт Н. Салем. Цель Анкары – в создании на Африканском Роге военного и экономического плацдарма, который, с учётом ключевого значения этого района для безопасности и судоходства в Суэцком канале, способного угрожать национальной безопасности Египта.

18 августа премьер-министр Эфиопии Абий Ахмед подписал [9] соглашение с президентом Турции Эрдоганом о военном сотрудничестве. В середине октября один из турецких источников рассказал о направленных Турции Эфиопией и Марокко запросах на приобретение беспилотных летательных аппаратов Bayraktar TB2. Салем считает, что выход Египта на кенийский рынок вооружений поможет снизить турецкое влияние и заручиться поддержкой Найроби в кризисе вокруг строящейся в Эфиопии «плотины Возрождения», ввод которой в действие чреват масштабным водным кризисом в северо-восточной части Африканского континента. Несмотря на продолжающиеся масштабные боевые действия, 27 ноября министр водных ресурсов и энергетики Эфиопии Хабтаму Итефа заявил [10] о продолжении работ в соответствии с имеющимися планами.

Недавние успехи армии центрального правительства в Аддис-Абабе, обратившего вспять наступление мятежников-тыграев, решающей степени обусловлены [11] массированным применением беспилотных летательных аппаратов турецкого, иранского и китайского (из арсеналов ОАЭ) производства. Кровопролитный вооружённый конфликт на севере страны, сопровождающийся открытым вмешательством (на стороне повстанцев-тыграйев) западных держав, привёл к отказу многих традиционных поставщиков оружия, таких, как Франция, от сотрудничества с правящим режимом. Качественно новая ситуация предоставляет новые возможности для турецкой военной промышленности, деятельно откликающейся на запрос государств к югу от Сахары на беспилотники и другие виды вооружений по разумной цене. Противоречия в Африке, сопровождающие очаговый экономический рост, нарастают как снежный ком (включая морские споры в Гвинейском заливе Кот-д’Ивуара и Ганы и Кении и Сомали в Индийском океане), так что рынок турецких и иных беспилотных летательных аппаратов, используемых для разведки или же для поражения живой силы противника, видится весьма перспективным. Особенно – ежели конкуренты будут вводить эмбарго, как в случае с «федеральными» властями Эфиопии.

В период с января по ноябрь военный экспорт Турции в эту страну составил 94,6 миллиона долларов по сравнению с примерно 235 000 долларов за аналогичный период прошлого, 2020 года, пишет [12] французское издание Capital. Данные Ассамблеи турецких экспортеров свидетельствуют об аналогичных процессах применительно к Анголе, Чаду и Марокко. Турецкие беспилотники  были впервые замечены на континенте в 2019 году после подписания Анкарой двух оборонных соглашений с правительством Файеза Сараджа в Триполитании. При этом Турция не собирается ограничивать оборонное сотрудничество со странами Африки лишь продажей оружия, боеприпасов или транспортных средств. В качестве примера исследователь из Университета Генуи  Федерико Донелли приводит реализуемый при поддержке Турции план модернизации тоголезской армии. Помимо вооружений Анкара предоставляет африканской стране средства для военного обучения и машины разминирования.

«Турция постепенно расширила свое влияние в Африке посредством сети из 37 военных офисов на континенте, что направлено на достижение озвученной президентом Эрдоганом цели утроить годовой объем торговли с континентом до 75 миллиардов долларов в ближайшие годы»,

– пишет издание в публикации, явно приуроченной к прошедшему 16-18 декабря Стамбуле третьему форуму партнерства «Турция – Африка» под девизом «Расширенное партнёрство во имя совместного развития и процветания». «Я считаю, что нам нужно объединить силы, чтобы Африка могла быть представлена в Совете Безопасности так, как она того заслуживает. Мир больше пяти. В результате наших совместных усилий мы вывели турецко-африканские отношения на уровень, который невозможно было представить еще 16 лет назад», – развил свою давнюю идею и подвёл итоги турецкий лидер. Среди заявленных на встрече амбициозных целей – удвоение объема турецко-африканской торговли до 50 млрд. ежегодных долларов за пять лет (2022-2026 гг.). За горизонтом десяти лет, по замыслу хозяина Ак-Сарая, товарооборот с «Чёрным континентом» должен достичь 75 млрд. долларов. «Реальный же потенциал между нами выходит далеко за рамки наших текущих целей», – заявил Эрдоган, заявивший о курсе на «восстановление мира на африканском континенте» и «активизацию инвестиций и торговли». Как отмечают некоторые эксперты, турецким инвестициям за рубежом парадоксальным образом способствует текущий финансово-экономический кризис в стране с сильным снижением курса лиры, что делает турецкий экспорт более привлекательным для партнёров.

Вопрос же о том, каким образом «восстановлению мира на африканском континенте» будут способствовать стремительно растущие продажи оружия, остаётся открытым. Следует признать, что отличительная и весьма сильная сторона турецкой пропаганды (Россия не исключение) – её умение искусно мимикрировать под местные условия, в случае африканских стран – «поднимая на щит» антиколониальную риторику (1) и ставя под контроль местные мусульманские группировки радикального толка, что ведёт к неоднозначным последствиям. Например, открытие в январе 2019 года в Стамбуле при участии Эрдогана офиса так называемой «Лиги Улемов» вызвало резкий протест властей Эритреи. Можно вспомнить и о назначении в 2011 году послом в Могадишо убеждённого исламиста Джемалаттина Кани Торуна, по некоторым данным [13], несколько лет курировавшего террористическую группировку «Аш-Шабаб» и лояльных Анкаре местных чиновников. Близкие Эрдогану компании несколько лет управляют [14] аэропортом и портом в Могадишо, там же расположена и открытая в 2017 году крупнейшая на континенте турецкая военная база.

Как свидетельствует пример Египта и не только его – конкуренция за влияние на Африку обостряется, и не исключено, что Ак-Сараю придётся столкнуться здесь с серьёзным противодействием со стороны как традиционных, так и относительно новых «игроков».

Примечание:

(1) С реальностью она соотноситься, мягко говоря, неважно – ведь среди бенефициаров турецкой экономической экспансии в Африку можно найти [15] крупнейшие транснациональные  инвестиционные фонды. Например, в акционерном капитале [16] турецкой строительной компании «Акса Энерджи», построившей электростанции в Мали, Гане и на Мадагаскаре, замечены The Vanguard Group, BlackRock, Allianz Global Investors GmbH, Dimensional Fund Advisors LP. По данным [17] аналитического портала Nordic Monitor, в числе реальных владельцев крупнейшего экспортёра бронетехники в Африку – компании BMC – был сам Эрдоган, недавно вернувший её британцам через одну из аффилированных с ними структур. Сопровождая свою африканскую экспансию антиколониальными фанфарами,  реальности Турция прокладывает дорогу на Чёрный континент тем самым колонизаторам, которых она на словах осуждает.